Раиса Мельникова: Поэзия как крылья. Между педагогикой, философией и вечностью слова

Раиса Мельникова  – редкий пример синтеза глубины мысли и широты практики. Её личность объединяет педагога, философа, театрального деятеля, публициста и, прежде всего, поэта-переводчика, чьи работы звучат на многих языках мира. За плечами – значительные достижения в педагогике и дидактике, фундаментальные исследования в области культуры и теории игры, а также неустанная просветительская работа через мастер-классы и встречи.

В её размышлениях чувствуется трепет перед красотой и мощью русского слова, острая тревога о быстротечности времени и ответственность за передачу накопленных смыслов.

Это интервью – погружение в мир человека, для которого культура – не профессия, а способ бытия, где поэзия служит крыльями, а верность слову и нравственным ориентирам – внутренним стержнем.

Раиса, Ваш путь сочетает литературу, педагогику, философию, театр, публицистику. В каком из этих направлений Вы ощущаете самую глубокую реализацию — и что помогает удерживать такую внутреннюю целостность?

Не только по моим ощущениям, но и по изданным работам и отзывам на них, в направлении педагогики проделано много. Все изложенные на литовском языке педагогические исследования и выводы не потеряли своей актуальности до сих пор. Много наработано в области этики и преподавании театра. Думаю, что в педагогике и дидактике достигнуты желаемые результаты. Но дело в том, что, к сожалению, мои книги в этой сфере не публиковались на русском языке. А у меня уже нет времени для того, чтобы их переводить, потому что есть что сказать и чем поделиться в других областях культуры. Зрелый возраст - пора осмысления всего, что вынашивалось долгие годы. Время ускоряется, человеческая жизнь ограничена, и я боюсь, что не успею реализовать имеющиеся идеи.
А внутреннюю целостность позволяет сохранять постоянное развитие и погружение в глубину. Это объединяет перечисленные дисциплины в единое пространство культуры, в котором всё взаимосвязано. Будь то педагогика, дидактика, или философия - разговор всегда ведётся в интеллектуальном, профессиональном русле. На языке, которому присущ свой стиль и своя символика, и свой словарный запас и где, само собой разумеется, говорят не стихами. Но в душе я всегда была и остаюсь поэтом. Поэзия – это мои крылья.

Вы переводите поэзию с самых разных языков и публикуетесь по всему миру. Что для Вас значит «русское слово» в интернациональном контексте — и как Вы чувствуете его звучание в других культурах?

Русское слово – звучное и тонкое, наделённое невероятными оттенками, смыслообразующее и смыслонесущее. Мой знакомый переводчик на бенгальский язык высказался о русском языке – «звучит чарующе». А рецензент-серб признался, что русский язык наполнен художественными образами и символами как никакой другой. Когда делаются переводы с русского – не всегда есть возможность найти точный аналог нужного слова; в английском это может быть приблизительный вариант, в литовском зачастую – весьма отдалённый, особенно если задача касается поэтического творчества; но даже в испанском языке можно встретить похожие смыслы. Перевод – дело тонкое; смысл нужно не просто улавливать, его надо чувствовать, иначе останутся формальные слова, не затрагивающие душу читателя.
Мы, люди, формируем мир символов, в котором живём, и наши образы схожи с символами, существующими в других культурах. Эти символические формы становятся коммуникативным каналом и устанавливают связь между «я» и действительностью, человеком и обществом. Мы, как индивидуальные и коллективные субъекты, символизируем опыт, наделяем мир значениями и смыслом.
Культура – наиболее открытая область взаимодействия, и человек в реальной жизни имеет возможность использовать элементы разных культур. Можно видеть множество примеров, когда культуры разных народов могут взаимообогащаться благодаря обмену художественным опытом.
Для меня нет краше русского слова, его звучания; вероятно, по красоте звучания его можно сравнить лишь с итальянским, в котором «bella» звучит нежнейшим образом, а в переводе на русский это «милая», «красивая» и даже «хорошая», и следует понимать, в каком случае какой вариант применить. А вот в литовском красивая - «graži» - звучит совсем по-другому.

Ваше творчество прочно связано с идеей духовности, нравственности, сохранения культурных традиций. Какую роль, на Ваш взгляд, сегодня должна играть литература — быть отражением времени, опорой или нравственным ориентиром?

Вы очень интересно поставили вопрос. Да, сейчас XXI век. Но мораль, нравственность и этикет – не пережиток прошлого. Это те свойства, которые отличают человека от обезьяны. Надеюсь, обезьяны на меня не обидятся за такое сравнение. Истина, добро, красота, святость. Эти слова для меня несут сокровенный смысл, связанный с чувством долга и ответственностью, с духовностью и внутренней культурой – «моральным законом во мне», переданным не только традицией рода, но и «звёздным небом над головой».
В наше время люди не успевают понять и осознать одни события, как их захлёстывает вал новых. Изменяются устоявшиеся отношения между людьми. Под влиянием пропаганды СМИ изменяются приоритеты. И эти быстростремительные процессы многих выбивают из колеи. Отражать время можно по-разному. Можно опошлить и время, и то, что в нём присутствует. Не считаю циничность достоинством писательского почерка. Излишки иронии перерастают в не всегда уместный сарказм. Можно быть и реалистом, и оптимистом, и пессимистом; писатели – все люди разные.
«Задача искусства – не случайности быта, а общая их идея, зорко угаданная и верно снятая со всего многообразия однородных жизненных явлений», – писал Ф.М. Достоевский. И писатель, в какое бы время он ни жил, признан ставить перед собой задачи и решать их на плоскости бытия.
Литература может быть и поддержкой в трудную минуту, и утверждением нравственных идеалов, может заставить человека задуматься над смыслом своего существования. Читатель идентифицирует себя с литературным героем, пытается понять его течение мыслей, мировоззрение, психологию, тайные помыслы и желания. И это всегда вызывает интерес. В литературе демонстрируется чужой мыслительный процесс. Читатель следит, где-то сравнивает, в каких-то моментах узнаёт себя. Заглядывание в чужие мысли всегда вызывает любопытство читателя. Особенно если перед читателем предстают мысли человека незаурядного. Поток полученных впечатлений трансформируется в область осмысленных духовных ценностей, и человек создаёт свой внутренний мир. Но ведь мы прекрасно понимаем: если человек не приучен к чтению, то никто его читать не заставит.
В литературе у меня есть ученики и последователи; это те, которые хотят учиться и развиваться. Признаюсь, их не так много. Но они есть. Надеюсь, они продолжат начатое мной.

Как известно, Вы проводите огромное количество мероприятий, мастер-классов, благотворительных встреч. Откуда берётся энергия на такую постоянную отдачу? Это миссия, внутренняя потребность, долг?

И опять вы задаёте три вектора. Александр Сергеевич часто использовал, и не только в сказках, стилистический приём народного творчества – число три. Три – важное, даже можно сказать, сакральное число в русской традиции: и Святая Троица, и три Богатыря, и дорога на три стороны: прямо – направо и налево. Но назад никак нельзя, ибо это самое настоящее бесчестие, а для русского человека – погибель. Какой путь выберешь, в ту когорту и засчитают: либо причислят к героям, либо в предатели запишут. И это маркер, которым помечается весь род.

Но есть и другая особенность магического числа три, где все три части объединяются. Возьмите мифологию – три богини судьбы, где каждая выполняет свою функцию. Или состояние времени: прошлое – настоящее – будущее. Будущее содержит прошлое, а также образует настоящее. И время, как понятие философское и абстрактное, является условием всех явлений бытия и образует непрерывную цепь действий. Как их разъединить?
В литературе трёхчастная структура, состоящая из трёх частей, когда создаётся удовлетворительная повествовательная дуга: начало, середина и конец. И путешествие героя проходит в три этапа – отправление, инициация, возвращение.

Миссия, конечно, звучит очень возвышенно, и как поэт я её принимаю. Но меня родители учили быть не только достойным человеком, но и скромным; отсюда же проистекает и чувство долга. А тот факт, что я получила хорошее образование, которое необходимо применять, действуя в сфере культуры – это и есть внутренняя потребность – вернуть обществу полученное и наработанное на этой основе творческим путём.

Внутренний мир у человека один, и в нём интегрируется всё. А творческому человеку нужно уметь создать внутри себя гармонию между всеми элементами. Иначе, скажем прямо, трудно творить полезное и разумное. Творческий человек, как вы понимаете, идёт с большими издержками, идеализацией окружающего мира и поисками прекрасного. На этом пути он набивает шишки, из-за своей открытости зачастую сталкивается с негативными явлениями и предательством, но всё это терпит и преодолевает ради идеи – успеть передать открытые им истины. Творец, создавая своё произведение, созидает и себя. А творческий процесс даёт и вдохновение, и питает энергией.
Некоторые считают меня идеалисткой, но это не так; я, как и остальные, живу в одном со всеми времени и пространстве, у меня не меньше проблем, чем у многих, но я понимаю – бытие не ограничивается только материальным. Оно проникает и в духовную сферу человеческого существования. Быть в культуре – это мой жизненный путь, моё взаимодействие с миром, моё понимание себя и своего места в нём. Бытие как способ существования несёт в себе принцип – «быть». «Быть» – для меня значит развиваться, обновляться, расти, любить и выходить за стены своего «Я». Быть, значит не просто существовать, а жить. И писательство не просто факт моего существования, но и качество моей жизни, мои ценности, стремления. Это и есть бытие как полноценная жизнь. А жизнь – это сложное путешествие, наполненное как радостями, так и трудностями.

Сегодня, когда литература меняет форматы, темпы и аудиторию, как Вы сохраняете веру в слово и его силу? Какие смыслы Вы стремитесь передать — именно сейчас, в XXI веке?
Литература способствует формированию нравственного облика человека, воздействует на создание его духовного лица. И здесь косметолог не поможет.
Я люблю русскую классику. В русской литературе всегда существует скрытое, которое необходимо раскрыть. Богатая и насыщенная смыслами русская классическая литература даёт пример свободного творчества и направляет на поиски новых, как стилистических, так и технических решений.

Современную литературу некоторые западные идеологи литературы рекомендуют читать вообще по диагонали. В моих произведениях обычно заложены определённые смыслы, и эссе, и стихотворения несут свой подтекст, намекают. Они ждут вдумчивого читателя, который не просто просматривает текст, а открывает для себя потаённый взгляд, изложенный иным почерком.
Подтверждением может служить монография «Вслед за смыслами», в которой изложена концепция смысла и назначения игры в культурологии. Игра представлена как универсальное явление и форма, с помощью которой проявляется своеобразный язык, осуществляются методы и разнообразные способы деятельности. Данная теория подтверждена практической частью. В дополнении «Присутствие игры» дано описание 400 игр. Этими исследованиями сделан определённый вклад в развитие знаний о теории и применении игр. Читатели, ознакомившиеся с этими книгами, отметили новаторство и значительный вклад в культуру. В подтверждение процитирую маленькую часть из рецензии, в которой даётся оценка проделанному труду: «Есть авторская концепция понимания и трансформации смыслов игры — от античной эпохи до постмодернизма. И это делает книгу по-настоящему уникальной. Никем ранее не было проведено столь фундаментального исследования, и автор монографии становится одновременно первопроходцем и картографом. Итогом становится цельное упругое полотно, в котором сплетены философские, психологические и культурологические аспекты понимания сути игры. Более восемнадцати ярких исторических голосов сведены в одну звуковую дорожку тонким аналитическим монтажом — играючи, но не заигрываясь».

Следует ли писателю создавать сплошь реалистические картины или погружать читателя в мир абстракции, фантастики, абсурда или гиперреальности? Это зависит от жанра, который выбрал для своего творчества литератор. Главное, по моему убеждению, писателю не пристало служить из корысти. Избранному делу он должен служить верой и правдой, исходя из понятия чести, как служили многие на Руси.

Если корысть выходит на передний план, то мы видим сплошь коммерческие проекты, где зачастую используются штампы. А со штампами следует бороться, и для борьбы с этим недоразумением нельзя забывать разумные истины и парадигмы, рассматривая их с учётом сегодняшних реалий.

Русский язык не только красивый, ёмкий и образный, но и музыкальный. Он создавался многими поколениями талантливых литераторов. Как и любой другой язык, он оказывает влияние на мыслительные процессы и поведение людей. Велимир Хлебников писал: «Речь высшего разума, даже непонятная, какими-то семенами падает в чернозём духа и позднее загадочными путями даёт свои всходы». Хлебников - поэт-авангардист, создатель нового языка. Он обожал и превозносил русский язык, реформировал его, сочинял аналоги иностранным словам. В его копилке набралось немало им образованных слов. Но русский язык, видимо, как психическая сущность, не принял большинство из них, но слово «лётчик» - бесповоротно вписалось в словарь и осталось на века.
Повторюсь, русское слово необычайно красиво, его звучание вызывает множество ассоциаций. Я люблю русское слово и обогащаю себя и читателя тем, что люблю. Уверена, что на каждого человека слово оказывает воздействие. Так в помощь начинающим писателям я уже издала книгу «Для вдохновенного пера». Сейчас готовлю к изданию второй том. В связи с выходом книг проводятся и будут проводиться мастер-классы. Литература существует, пока жив народ, хранящий свою историческую память, сохраняющий культурные смыслы и ценности и транслирующий социальный опыт. И я, как и другие коллеги, вношу свою лепту в русскую литературу.

Спасибо за интересные вопросы! Это было и хорошее знакомство с собой. Рефлексия для писателя всегда полезна.

Интервью провела Алёна Комиссарова