Двери в прошлое, перекрестки миров и жизнь на грани вымысла. Интервью с Натальей Калининой

Наталья Калинина прошла впечатляющий путь от заместителя управляющего банком до профессионального писателя, чьи работы отмечены наградами. В этом откровенном интервью она рассказывает о переломном моменте, заставившем променять финансовую стабильность на творческую свободу, о болезненной критике, на годы отбившей желание публиковаться, и о том, почему современная молодежь порой не понимает героев ее ранних книг. Наталья поделится, как справляется с погружением в вымышленные миры, ищет баланс между трендами и писательством «для души», а также раскроет, что для нее значит статус «писателя» сегодня.

Наталья, вы долгое время совмещали банковскую карьеру с литературным творчеством, но в конце концов решили полностью посвятить себя писательству. Что стало решающим моментом в этом выборе? Было ли страшно отказаться от стабильности ради творческой неопределённости?

За двадцать пять лет я прошла путь от кассира кассы пересчёта до заместителя управляющего. Отдавала всю себя работе, в то время творчество сопровождало меня на уровне хобби. В последние годы банковская сфера для меня перестала быть привлекательной, и я почувствовала потребность в переменах, поэтому стала искать для себя что-то новое и интересное.

Сидевшая внутри меня творческая натура заявила: «Пора, пора! Время уходит, а ты не реализовала себя в литературе». Мне хотелось создать что-то по-настоящему значимое, поделиться с миром захватывающими историями, которые когда-то так сильно увлекали меня саму – будь то любовные романы или фантастические миры.

На самом деле, не было какого-то одного фактора, перевесившего на чаше весов выбор в пользу творчества. Это совокупность обстоятельств в личной и семейной жизни. Внешние перемены отразились на нашем внутреннем мире, изменив ценности и взгляды на жизнь.

Уход в творчество был осознанным. И, кстати, эта сфера более проста, понятна и, самое главное, стабильнее, чем работа в банке. Там постоянно появлялись внезапные новшества, о которых ты сама ничего не ведаешь, но должна применить его прямо здесь и сейчас - срочно подготовить сотрудников к нововведениям и скользким ужом донести до клиента так, чтобы не огрести на свою голову негатив.

В вашей биографии есть эпизод, где критика близких на годы отбила желание публиковаться. Как сейчас вы относитесь к оценке своего творчества? Научились ли отделять конструктивную критику от разрушительной? И есть ли сейчас кто-то, чьё мнение о ваших текстах для вас особенно важно?

Да, такой неприятный момент был. Но спустя время я поняла, что это были лишь мои ожидания, и они не совпали с действительностью. Зато сейчас всё складывается как нельзя лучше, и творчество идёт легко и продуктивно.

До сих пор на мои книги, опубликованные ещё в 2017 году на площадке Литрес, практически нет отзывов. Год назад я разместила их на других площадках, и вот там отзывы стали появляться. Я понимала, что не всем книги, написанные двадцать лет назад, «зайдут». Жизнь сильно поменялась. У младшего поколения менталитет, ценности, смысл жизни абсолютно другой.

Для маркировки книг я бы ввела ещё одну категорию: «Для тех, кому за 45». Это поколение помнит пейджеры, спутниковые и кнопочные телефоны, Интернет через модем, а про Wi-Fi тогда даже и не слышали.

Недавно к моему роману «На перекрёстке миров» оставили замечание: «Что за глупая главная героиня, которая не умеет пользоваться банковской картой». Да, не умеет. Потому что в те годы, когда был написан роман, в нашей стране их просто не было!

А нынешняя молодёжь понятия не имеет, что такое кипятильник – наблюдала такую картину при прохождении таможенного контроля. Людям даже пришлось продемонстрировать, как он работает.

Как бы там ни было, моё мнение о собственной книге самое важное. Мне нравится – отлично! Нет – значит, спустя время я что-нибудь поправлю в тексте.

У вас осталось множество незавершённых черновиков — некоторые лежат «в столе» десятилетиями. Есть ли среди них история, которая до сих пор вас тревожит, но по каким-то причинам не может быть дописана? Что мешает вернуться к ней?

Действительно, черновиков много. Некоторые, скорее всего, уже не будут дописаны никогда, так как в них отражено опять же то, что было много лет назад и сейчас совершенно не актуально.

Есть истории, которые можно не заключать во временные рамки, и они будут актуальны всегда, но здесь проблема в том, что у меня нет чёткого плана по построению сюжета, и я сейчас старательно этому учусь, стремлюсь к тому, чтобы организовать себя и не буксовать.

Истории, вот прямо такой, тревожащей душу, нет. Несколько в работе. Я периодически к ним возвращаюсь, что-то добавляю, записываю мысли, накидываю небольшой планчик для продолжения, и потом вдохновение улетучивается.

Есть свежая история, можно сказать, очень близка к биографической. Сейчас пока веду её как дневник, собираю информацию и надеюсь, что всё-таки осмелюсь и напишу её, и сумею раскрыть все линии сюжета и донести до читателя, что хочу.

Вы пробовали себя в разных жанрах — от любовных романов до корейской дорамы. Как вы находите компромисс между тем, что будет востребовано у читателей, и тем, что хотите написать «для души»? Чувствуете ли вы давление рынка?

Действительно, как-то так получается, что каждая моя книга – это эксперимент, вызов самой себе написать именно в таком темпе, с таким сюжетом, с этими героями.

«Пиши от сердца, от души. Прочитав твои произведения, читатель прочувствует всё то, что ты хотела выразить словами. Пиши как для себя, как для своей души», – это был совет моего дяди. Он совпал с моим мнением и желанием писать именно «для души», тронуть сердца людей.

Книжный рынок всегда в движении, и то, что востребовано сейчас, через полгода будет уже не в тренде. Не гонюсь быть «модной», но и не хочу оставаться в стороне. Стараюсь быть в курсе последних тенденций, изучаю спрос издательств, чтобы понимать, что интересно читателям. Учитывая читательское помешательство на азиатском сеттинге, именно поэтому роман «Закрой дверь в прошлое, и наступит будущее» был написан в жанре дорамы. И я надеюсь, что история интересна современной аудитории.

Наталья, в своей биографии вы упоминаете, что иногда сюжеты настолько захватывали вас, что граница между реальностью и вымыслом стирается. Как вы справлялись с этим состоянием? Были ли моменты, когда герои или сюжеты начинали влиять на вашу жизнь?

Да, такое действительно бывает – живёшь на грани двух миров. Это очень сложное состояние, когда глубоко погружена в сюжет, в творческий процесс, и тут реальность вторгается в это пространство, выбивая почву из-под ног. Но от реального мира никуда не деться, поэтому требуется самодисциплина и планирование.

Разграничение «жизни» миров по времени. Ранние утренние и поздние вечерние часы отданы моему вымышленному пространству, а днём я полностью принадлежу действительности.

Мои персонажи чаще всего имеют реальные прототипы, поэтому они не могут оказывать на меня влияние. А вот сюжет… Порой так хочется полностью раствориться в придуманном мире и остаться там подольше, но, увы, волшебной палочки у меня нет.

За последние годы вы получили множество наград, участвовали в международных проектах. Что для вас сейчас значит статус «писателя»? Это признание, ответственность, способ самовыражения — или что-то ещё?

Тут, наверное, всё сразу.

Статус «писатель» звучит гордо и накладывает долю ответственности. Если меня читают, оценивают, значит, я смогла донести свои мысли и чувства до читателя. Значит, меня поняли. А это, пожалуй, самое ценное – признание того, что я действительно владею словом.

Раньше я писала для себя, но теперь уже вышла за эти рамки. Награды – это скорее приятный побочный эффект, который мотивирует меня развиваться, расти и продолжать творить, открывая для себя что-то новое.

И, конечно же, признание профессионалами (издательствами, издательскими сервисами) и получение от них дипломов и наград – это круто!

Интервью провела Алёна Комиссарова