Облава на прошлое

Вячеслав Бодуш [Vyacheslav] | 08.11.2025 в 00:42:11 | Жанр: Рассказ

Дождь заливал Лос-Анджелес с таким упорством, будто хотел чтобы у города не осталось ни одного не промокшего греха. Я сидел в своем офисе, совершая утренний ритуал — цедил кофе, который был настолько безвкусным, что мог сойти за слезы бухгалтера, подсчитавшего мои долги. Пятно на потолке моего офиса, смутно напоминавшее мне профиль бывшего шефа, сегодня казалось особенно зловещим, будто старик наконец решил сплюнуть на меня с того света.

Внезапно дверь скрипнула, и на пол бесшумно упал конверт. Без марки, из плотной, дорогой бумаги. Такие используют адвокаты, когда хотят, чтобы ты понял: дело пахнет не только трупом, но и деньгами. Я выглянул за дверь. Кроме дождя, никого. Кому я мог понадобиться в такую погоду? Я вскрыл конверт кортиком — подарком от одной благодарной клиентки, чьего мужа я нашел в обществе двух стриптизерш.

Внутри лежала одна-единственная потрёпанная фотография. Два молодых парня в дешёвых костюмах, ухмылялись у стены, исписанной граффити в портовом районе. Моя рука непроизвольно потянулась к ящику с антацидами — верными спутниками моей работы. На снимке были я и Джек Гаррисон. Мой первый напарник. Его убили десять лет назад. Официально — случайная пуля в перестрелке с контрабандистами. Неофициально — день, когда моя полицейская карьера отправилась на свалку.

К фото была приколота записка, напечатанная на машинке: «Его смерть не случайна. Ищите того, кто смотрит со стороны». Анонимки — моя слабость. Особенно когда бумага пахнет деньгами, а текст — большими проблемами.

Мой «Роллс-Ройс» — а точнее, потрёпанный «Шеви», который скрипел всеми болтами, — привез меня к дому Леона Дюваля. Его квартира напоминала лабиринт из картонных коробок, сдобренных ароматом фотобумаги и старого одиночества. Леон был хроническим пакратом — он скупал фотоархивы умерших коллег, делающих фото из окон своей квартиры или дома, на улице, везде, где и когда возможно. Он коллекционировал чужие моменты, как маньяк.

— Леон, мне нужно взглянуть на твою коллекцию портовых зарисовок, — сказал я, кладя на стол несколько зелёных банкнот, от которых у старика загорелись глаза.
— О, месье Варгас! Для вас — всё! — он засуетился, и через полчаса я уже рассматривал серию снимков той роковой ночи.

И один из них, несколько размытый, был тем самым. На снимке был капитан Фрэнк Робертс. Он стоял в тени, вполоборота к месту, где только что убили его офицера. Но его поза не выражала ни шока, ни скорби. Он был сгорблен над телефонной трубкой, его костюмный пиджак натянут так, что вот-вот лопнут швы. Он смотрел не на горящий склад, а куда-то в сторону, с таким животным страхом и злобой, будто видел там призрак, который вот-вот материализуется и назовёт его по имени.
Время: Согласно времени, отпечатанному на краю снимка, это было через три минуты после начала выстрелов. Робертс по официальному отчёту прибыл с подкреплением через десять. Значит, он уже был рядом. Очень близко. И ждал.
И главное — он говорил по личному, дорогому мобильному телефону, а не по служебной рации. Капитан на месте перестрелки делает личный звонок в ту самую минуту, когда его подчинённый мёртв?

Это был портрет не командира на месте трагедии, а преступника, понимающего, что контроль ускользает.

Выйдя от Леона, я почувствовал на спине знакомый зуд. Старая привычка, которая редко подводила. Хвост. Я сделал пару лишних поворотов, но тень отстала не сразу. Кто-то очень не хотел, чтобы я копал это прошлое.

Следующая остановка — портовый бар «Треска», место, где пахло дешёвым виски и разбитыми надеждами. Мой свидетель, бывший боцман по кличке Барсук, оказался на удивление разговорчивым после того, как я пригрозил рассказать его новой подружке о его былых подвигах в контрабанде антиквариата.

Барсук в ту ночь был ночным сторожем на соседнем причале — распространённая подработка для мелких жуликов, чтобы быть в курсе всех перемещений в порту. Он не был главным игроком, но видел и слышал всё.

— Варгас, не втягивай меня в это! — он залпом выпил. — Я же мелкая сошка был! Ну да, я видел... Видел, как твой напарник, Гаррисон, перед самой заварушкой встретился с какой-то женщиной. Быстро, в тени склада №4.
— Почему же ты не рассказал полиции? — едко спросил я.
— Кому я нужен? Кто мне поверит? Но я запомнил. Потом я шмыгнул в свою будку. И оттуда видел, как капитан Робертс подъехал ещё до того, как началась вся эта канонада. Он вышел из машины, поговорил с двумя парнями из своей команды, и они пошли не на склад, а куда-то в обход. Будто знали, откуда будет удар. А потом... потом уже стрельба. И они все, как по команде выскочили из-за угла, якобы на помощь.

Барсук был свидетелем не самого убийства, а свидетелем подготовки к нему. Он видел, что Робертс и его группа находились на месте заранее и заняла позиции, не соответствующие стандартному протоколу операции. Они не пошли на помощь, они ждали сигнала. А его показания про встречу стали последним пазлом. Гаррисон не просто шёл на встречу. Он успел что-то кому-то сообщить. Он готовился к предательству и подстраховался.

— Гаррисон накопал на Робертса! Капитан крышевал все нелегальные схемы в порту! Джек нашёл тетрадь с чёрной бухгалтерией. Шёл на склад, чтобы вывести Робертса на чистую воду, но это была ловушка.
— А тетрадь? — прищурился я. — Её же так и не нашли.
— Потому что он её не брал с собой! — Барсук понизил голос до шепота. — Я видел, как он перед самой операцией встретился с той рыжей прокуроршей, Шоу. Он ей ничего не передавал. Он что-то сказал ей на ухо. Она кивнула, и они разошлись.

И тут до меня дошло. Это было гениально. Гаррисон и Шоу использовали систему «ключ-пароль». Джек мне намеками пытался рассказать, но я тогда не понял. Он, как умный человек, поместил тетрадь в одну из сотен автоматических камер хранения «ЛокерПоинт». Для доступа нужны были не физические ключи, а всего две вещи: номер ячейки и шестизначный код. Номер ячейки Шоу могла знать заранее. А код — это то, что он ей продиктовал на ухо в последний момент. Гаррисон шёл на встречу с этой комбинацией цифр в голове. Его искали, обыскивали, но как найти то, что спрятано в памяти мертвеца?

Возможно план Гаррисона был такой: Он идет на склад, чтобы провести обыск и, возможно, найти дополнительные улики на месте. Если операция пройдет успешно и Робертс не сможет ему помешать, он потом, с помощью Шоу, использует найденные улики и оригинал тетради как главное доказательство против капитана. Если же с ним что-то случится — у Шоу есть ключ и тетрадь, чтобы продолжить дело.

Наверное Гаррисон сделал копии. Самые важные, компрометирующие страницы он фотографировал или ксерокопировал. Оригинал тетради он прятал в надежном месте — например, в автоматической камере хранения «ЛокерПоинт». Ключ-код от этого места — вот, что было его главным козырем.
Перед основной операцией он тайно встречается с Шоу, единственным человеком в прокуратуре, кому он пока может доверять.

Робертс был старомоден. Он даже не подумал, что всё доказательство его вины годами лежало в пластиковой ячейке, доступ к которой стоил пару долларов.

Теперь была ясна и роль Шоу. Она знала номер ячейки, но не могла сама пойти за тетрадью. Ей была дорога жизнь. Нужен был тот, кто сможет достать тетрадь и обрушить всю мощь этого доказательства на капитана в нужный момент. Ей был нужен я. Почему сейчас через десяток лет? Ответ пришел сразу. Робертс закончил службу и собирался баллотироваться в шерифы.

И тут снова щёлкнуло в голове. Именно Шоу прислала конверт.
Во-первых, кто ещё мог иметь доступ к таким старым уликам и был напрямую связан с делом?
Во-вторых, элегантная бумага и намёк «смотрит со стороны» — это почерк юриста, умного и осторожного.
В-третьих, она исчезла, испугавшись Робертса, но сейчас он собирается в шерифы. Её тихая жизнь под чужим именем повисла на волоске. Она решила действовать, используя меня как таран, но пока сама оставалась в тени.

Я снова поехал к Леону, но его квартира была уже разгромлена, а сам он лежал в луже крови. Быстро и профессионально. Значит, моя «тень» доложила, что я был здесь, и они решили подчистить следы.

Леон еще дышал.
— Они... забрали не всё... — прохрипел он, суя мне в руку ключ от камеры хранения. — Для дочери... снимок...

Камера хранения на вокзале пахла пылью и чужими путешествиями. В папке лежали нежные, почти лиричные фото. Среди них был тот самый, последний кадр — Джек Гаррисон, уходящий в темноту складских построек. И еще — маленький, ничем не примечательный листок бумаги, на котором твердой рукой было написано: «ЛокерПоинт. 118. Бульвар Сансет 1654. Для Рика».

Это был номер ячейки. Не хватало кода.

Я нашел свой старый, потрёпанный блокнот десятилетней давности и пролистал его до дня гибели Джека. И там, в углу страницы, рядом с пометкой «Встреча с Робертсом в 22:00», стояло шесть цифр, которые я всегда считал номером дела. 478231.

Почему я их запомнил? Потому что Джек, выходя из машины перед складом, хлопнул меня по плечу и сказал с какой-то странной улыбкой: «Запомни цифры, партнёр. Пригодится в будущем.». А потом зашёл в темноту, из которой не вышел.

Я всегда думал, что это была шутка. Оказалось — это было завещание.

Выйдя на улицу, я зажёг сигарету. Где-то в городе была Эвелин Шоу. Где-то разгуливал капитан Робертс, готовящийся к выборам в шерифы. И был я — Рик Варгас, частный детектив с щемящим чувством под ложечкой и цифровым ключом, который десять лет ждал своего часа.

«Ну что ж, капитан, — подумал я, затягиваясь. — Посмотрим, кто кого переиграет в этой игре. Вы боретесь за кресло шерифа, а я — за то, чтобы офис с пятном на потолке не стал моим последним пристанищем».

Я сел в свою тачку и направился к отделению «ЛокерПоинт». Игра началась. И на кону была не только правда о погибшем напарнике, но и будущее этого проклятого города, который я, чёрт побери, всё-таки любил.

Свидетельство о публикации №11116 от 08.11.2025 в 00:42:11

Облава на прошлое

Отзывы