Жена

Морозова Екатерина [Rina-Nord] | 01.05.2025 в 22:06:36 | Жанр: Очерк

День прошел, и, слава богу.
Выдалось немного времени перевести дух, постираться, умыться, поспать. Кому что повезет успеть.
Ребята, добравшись до мало-мальской точки, где была хоть какая-то связь, шуршали в телефонах и записных книжках. Он же пытался поспать. Ему бы хватило и пары часов, но обязательно, чтобы в тишине, чтоб не зудел никто над ухом. А эти… Как воробьи, честное слово.
- Смотри, братан, слышь. – связист сидел рядом и говорил оглушительным шепотом. – Видишь, какие губки, а?
- И че? Накачала, намазала, - отозвался ЗНШа со слегка гнусавой растяжкой каждого слова.
Оба оболтуса пришли год назад. До них были мужики взрослые, обстрелянные в Африке. Жалко. Очень жалко, мужики были серьезные, не то что эти воробьи. Сто процентов, пялятся на фотки девчонок.
- Ты чего? – связист обиделся, в голосе поубавилось энтузиазма. – Она знаешь какая у меня? Все головы сворачивают, когда она свои микроплатья надевает. В спортзал ходит три раза в неделю. Знаешь сколько нормальной девчонке надо денег, чтобы такую красоту сохранять? Мне ничего для нее не жалко.
- А свадьбу где играть хотите? – любопытствовал ЗНШа.
Вообще старлей был толковый, далеко пойдет. Его в последнем бою потрепало и речь после легкой контузии была немного заторможена, но это восстановится. По себе знаю. Бывало хуже, гораздо. А сейчас отделались неплохо, если и есть раненые, то легко. Большая часть промыли и пластырями заклеили. Хорошо, что есть пластыри сейчас. Жена заставила взять двести липких полосок, а в самом начале он просто тесной шапкой придавливал кусок чистой ткани, когда пропороло кожу на лбу.
У него жена хорошая, но вредная. И глазастая. Позвонил тогда о чем-то спросить, а она до шапки докопалась. Пришлось снять. Думал, ну вот, сейчас заревет, или охнет. А она посмотрела как-то так особенно. Описать захочешь и не получится. Она у него вообще редко плачет. Был помоложе, дурачок, доводил ее, провоцировал ревностью, самодовольством, гордыней. Потом стала смотреть. Молчит и смотрит. Или уходит в другую комнату. Понимание, что смотрит она так только, когда очень боится, пришло с опытом семейной жизни. Не события, не людей или собак, которые вызывают у нее обычно просто панику. Нет, она смотрит так, словно кричит оглушительно прямо в его голове от страха, что с ним может что-то произойти, а ее не будет рядом, чтобы спасти, помочь.
- … маникюр бешеных денег стоит, она по три часа сидит, чтобы ей пальчики сделали красивыми, яркими, - продолжал распинаться связист.
Маникюр. Его жена всегда носила коротко подстриженные закругленные ноготки. Редко когда она наносила бесцветный или еще какой-то незаметный лак. Работа вносила свои коррективы в образ женщины. Она много печатала, мыла посуду, много готовила, убирала дважды в неделю в квартире. Что еще она любит делать? А, да она вяжет все свободное время. Какие ногти? То, что носит его девочка самое подходящее.
Девочка. Он тихо хмыкнул, скривив губы в подобии улыбки. «Воробьи» чуть сбавили громкость разговора. Или все же пересели подальше, понимая – комбату надо спать. Он пер на себе пулемет раненого бойца, которому из тяжелого оставили только бронник. И все же… Последнее время она действительно выглядела, как девочка. На лицо похудела, стала какая-то неуловимо тонкая и звонкая, некоторые старые вещи сидели, словно с чужого плеча. С дочкой скоро один размер носить станет. Худеет, сильно. Талию пальцами двух рук можно будет обхватить. Волосы отрасли и стали пушиститься и крутиться. Если не пригладит, то напоминает милый одуванчик. Она умела выглядеть милой, кроткой, скромной. Но согнуть ее не могли ни предательства, ни искушения, ни «добрые" люди, которые нашептывали всякие гадости о нем. Она у него ревнивая, но верная и вредная даже в этом. Не соблазняет, не скандалит. Нет, она начинает отстраняться, дистанцируется от него. И при этом выглядит, как княгиня. Холодная, ровная, недоступная. Потом сама успокоится, уткнется в плечо носом и тихим голосом расскажет обо всем, что тревожило в прошедшие дни.
Он точно знал, что она переживает. Очень. Настолько, что хотелось выпороть ее, когда узнал, что насмотревшись новостей и всяких передач по телеку, упала в обморок на работе. Не спала и дошла до того, что пришлось родителям вести ее к врачу.
Он видел как наяву момент, когда она бежала к нему через всю парковку возле гипермаркета. Не видела машин, не смотрела на людей вокруг. Он подхватил ее, обнял крепко-крепко, а она вцепилась в него. Казалось, что никакая сила не сможет заставить разжать тонкие пальчики, которые стиснули воротник его куртки. Плечи вздрагивали под тонким платьем, дышала она шумно, трудно, прерывисто.
Как он мог думать, чтобы на вот эту, такую хрупкую и такую сильную девочку, сказать «высеку». Она вся словно пыталась раствориться в нем. Весь отпуск нервно вскидывалась, стоило ему выйти из комнаты. Губы, талия… все не то.
Ее заплаканные глаза, с мокрыми слипшимися ресницами стали смыслом существования. Как там в ее любимой песне пел Караченцов? «Безнадежные карие вишни».
Глаза, руки, волосы, голос… Он узнал, что она пишет стихи и обомлел, как у нее и это получается. Красиво, нежно и твердо рифмует слова на всякие темы. Нашел в тетрадках пару записей с матерком. Вот так. А с виду вся такая культурная. Он и не догадывался, что она слова-то такие знает.
Голос, руки, волосы… Тихий стук ее сердечка не должен остановиться. Значит, он должен выжить. Выжил вчера. Жив сегодня. Ее молитвы всегда такие искренние. Он видел несколько раз, как она приходила в храм. И пока он стоял, вспоминая, как надо себя вести, тихо подходила к одному образу и, ничуть не смущаясь, кланялась до земли, шептала старославянские слова, опускалась на колени.
- … а нарядов сколько надо? – ворвался голос «воробья».
Наряды. Эх, он мечтал, что она будет носить красивые платья, туфельки, прически. Она носит красивую и неброскую одежду. Стиль у нее такой, что в любом своем наряде она уместна и на деловой встрече и на ужине в ресторане и перед богом на исповеди.
Она у него одна такая и другой ему не надо. И ей никто не нужен. Уверенность была железобетонная в этом. Много глупостей вокруг и только она у него самая настоящая. Потому, что жена. Потому что его.
Постепенно звуки вокруг и даже голоса «воробьев» смазались, уплыли далеко-далеко. Комбат погрузился в долгожданный сон. Можно было даже смело сказать – провалился. Настолько полным было его погружение. Разум транслировал молодому мужчине картинки из счастливой жизни. Как он заходит в служебную квартиру на пятом этаже, как дочка встречает, с радостным криком бросаясь на шею. Он многое видел и, казалось, ощущал. Только ее не было в его сне. Но было стойкое ощущение, что она рядом, что стоит за его плечом, ласково обнимает со спины.
Так хотелось обернуться и посмотреть, но он почему-то только крепко сжал пальцы и поднес ее ладонь к своему лицу. Рука оказалась холодной и какой-то противно-гладкой, воняющей машинной смазкой. Очень захотелось отбросить ее. Но свело руку так, что невозможно было ни разжать пальцы, ни шевельнуть ими. Сквозь дрему пришло понимание - кто-то подкрался и его дыхание щекотит кожу на щеке и шее.
Пальцы крепче стиснули рукоять пистолета. Левой рукой, неглядя, обхватил неопознанного за шею. Дернул на себя так, что тот ткнулся носом в прелые листья возле его плеча. ПМ дулом уперся в живот неопознанного.
- Комбат… Эй,… не дури! – пробормотал знакомый голос.
- …! Да твою ж ….!
Комбат оттолкнул побледневшего связиста от себя. Ладонью отер выступивший пот. Рефлексы на войне совсем другие. Здесь действует закон – «если не ты, то тебя». А ему нельзя, чтоб его. Оттого совесть даже не пошевелилась внутри комбата. Только привычно пробормотал про себя: «Слава богу. Отвел.»
Связист поднялся на ноги и отряхнулся, выдувая из носа попавший сор. Он был не в обиде на командира. Все прекрасно понимал, но от этого было не менее страшно. Нервы у всех ни к га́дам.
- Наши вышли по радейке. Сказали, группа движется прямо за нами. Подмога выдвинулась из третьего батальона. Но сами понимаете, где мы и где они. Пока доедут.
Комбат встал, перетоптался на месте, поправляя спину до характерного хруста. Новости были не очень. Значит или кого-то из их ребят поймали на радар, или «птичка» пролетала и засекла.
- Скорость их какая?
- У нас примерно три часа разница. Что делаем?
Ситуация некрасивая. Это если мягко говорить. Ладно, надо действовать.
- Нах… связь всю отрубить. Все телефоны. Проверю. Так, собираемся, и живо. Потом…
Он вышел на связь с комбатом третьего батальона. Всё решили, определились и двинулись. Резво, бодро.
На языке крутилась песня про «безнадежные карие вишни». Он передвигал ногами в общем темпе: вдох носом, выдох ртом. Но чувство, что есть за его спиной незримое что-то, не отпускало. Это что-то или кто-то невидимый держался за его пояс, изредка приникая к спине. Ему даже казалось, что он чувствует запах знакомых духов. Осень на дворе, и нарциссам взяться негде.
А пахло очень приятно. Домом.
Темп сбавлять нельзя, но он периодически останавливался, проверял расположение кто и где. В опускающихся сумерках осталось только заблудиться в нескончаемой череде лесополос и заброшенных полей с почерневшими подсолнухами.
К рассвету оторвались, раненого передали медикам. Те обещали, что все будет хорошо. Остальные погрузились в машины соседей.
Связь разрешил включить, когда въехали в очередной населенник. У многих сразу пиликнуло оповещение. Комбат проверил свой телефон.
От абонента «Жена» пришло смс:
«С добрым утром. Мне сон плохой снился. Будь осторожен и береги своих ребят».
В ответ он написал, что конечно будет и осторожен, и беречь. Нельзя по-другому. Ведь она бежала с ним всю ночь, прикрывала его спину своими невидимыми крыльями.

Свидетельство о публикации №2015 от 01.05.2025 в 22:06:36

Войдите или зарегистрируйтесь что бы оставить отзыв.