Девять мгновений семьи и кошки

Бездарный [PROFAN] | 25.07.2025 в 13:00:12 | Жанр: Рассказ

1. 
...Холод. Сквозняк. Резкий запах чужих рук, потом – запах пыли, молока и чего-то… теплого. Кирпичная печь? Я – комочек дрожи в коробке. Глаза щурятся от яркого света лампочки под потолком. Шумно: гулкий голос мужчины, визг мальчишки, шарканье тапочек. Пахнет другой жизнью. Пахнет… домом? Меня подносят к теплу – это Бабушка, её руки пахнут землей, луком и чем-то сладковатым, как заварной чай. «Ну, здравствуй, Мурка», – заскрипел её голос, как половица. Здесь останусь.
2. 
Дом – это мир запахов и звуков. Утро пахнет свежим хлебом и кипящим молоком. День – игрой в пыльный клубочек и бабушкиной выпечкой. Ночь – папиной рабочей спецовкой и стрекотанием сверчков за тёмно-синим окном. Половицы скрипят под разными шагами: быстрые и звонкие – Мальчик, тяжелые и мерные – Папа, шаркающие – Бабушка, легкие – Мама. Скрип – это шалость дома. А ночью дом поет тишиной, прерываемой лишь моим урчанием на коврике у печки и тихим постукиванием бабушкиных спиц – она вяжет.
3. 
Он – солнце. Его запах – ветер, трава, немного пластилина и вечно – школьный мел. Его руки неуклюжи, но полны восторга. Он тащит меня под мышкой, показывает свои игрушечные танки и мультики, шепчет секреты в ухо, от которых щекотно. Я терплю. Он зарывает лицо в мою шерсть, когда плачет из-за двойки или ссоры с другом. Его смех – самый громкий звук в доме. Он делится со мной колбасой с ужина. Его любовь – это вихрь, в котором я купаюсь, злюсь или мурлычу.
4.
Её любовь – тихая. Она гладит меня, пока варит суп, её пальцы пахнут морковью и петрушкой. Она ставит миску с чистой водой туда, где я люблю сидеть – на кухне, под окном, наблюдая за птичками. Она ворчит: «Опять шерсть на диване!», но каждый вечер я нахожу там тёплую лежанку, пахнущую улыбкой. Её голос, когда она зовет меня «кис-кис», мягкий, как пух. Она стрижёт мои коготки холодной серой штучкой, запах которой я ненавижу, но терплю ради её прикосновений.
5.
Он притворяется строгим. «Кошка – фу! Порядок должен быть!» Но по вечерам, когда он смотрит телевизор или просто сидит в кресле, я запрыгиваю ему на колени. Он ворчит: «Ну вот, опять...» – но не сбрасывает. Его волосатая, грубая рука неловко треплет меня за ушком. Он приносит с работы кусочки сала, «чтобы рожа была довольной». Его запах – крепкий табак, машинное масло, защита. Когда он засыпает в кресле, я устраиваюсь у ног. Любовь его – крепкая, как дубовый стол, за которым собирается вся семья.
6.
Бабушка – это сама душа дома. Она разговаривает со мной, как с ребенком. «Что, Муренька, замерзла? Иди к печке». Её руки, шершавые от работы, самые нежные. Она припасает для меня вкусные кусочки. Сидя на кухне, она вяжет носки и рассказывает мне истории о своей молодости, о том, как строили этот дом. Запах ее платка – рыбий жир и старое дерево. Иногда она читает вслух, и тогда воздух наполняется шорохом страниц и шероховатостью её голоса. Её любовь – как блестящие рыбки и разноцветный ковёр с узорами, уютная и постоянная.
7.
Запах свежей краски. Пыль. Чужие голоса. Стены, с которых пропали уютные, тёплые ковры. Мама и Папа спорят с Бабушкой. «Надо обновлять, мама! Новые обои, полы... Современно!» Бабушка гладит старые половицы: «Здесь вся жизнь... Скрип – он как голос дома». Мальчик мечется, не зная, чью сторону занять. Я прячусь под диван. Мой мир исчез. Знакомые запахи тонут в клее и лаке. Скрип половиц заглушается грохотом молотка. Люди кричат. Они, которых я люблю, пахнут злостью и обидой. Дом больше не пахнет уютом. Мне страшно.
8.
Пустота. Не в печке, а внутри. Лапы не слушаются. Знакомый запах бабушкиных пирогов не вызывает аппетита. Мир сузился до уголка за печкой. Я слышу, как они говорят обо мне шепотом. «Старая уже...», – вздыхает Бабушка, ее спицы больше не цокают. «Может, к ветеринару?» – голос Мамы дрожит. «Денег нет, ремонт...», – глухо отвечает Папа. «Она же мучается!» – кричит юноша. Их шаги вокруг меня: беспокойные, тяжелые. Я чувствую их страх, их растерянность. Скрип половиц теперь звучит как стон. Даже запах заварного чая на столе кажется горьким.
9.
Тишина. Но не пустая. Бабушка сидит рядом на полу, ее теплая, знакомая рука на моей голове. Она принесла теплую подстилку и миску с молоком – я хоть лизну. Мама и Папа больше не кричат. Они стоят рядом, говорят тихо, вместе. «Найдем деньги», – говорит Папа, его голос тверже. «Я откажусь от нового ковра», – шепчет Мама. Юноша принес свою подушку и лег рядом. Его слезы тёплые и солёные. Они все здесь. Их руки касаются меня, осторожно, любяще. Запах их близости, их общей тревоги и любви сильнее запаха лекарств, которые привез белоснежный человек в очках. Скрип половиц под их шагами – уже не стон, а знакомый, родной напев. Дом снова пахнет... семьей. Теплом. Защитой. Я закрываю мокренькие глаза. Боль отступает. Я чувствую их всех вокруг – Юношу, Маму, Папу, Бабушку. Их любовь – это мой дом. Он не в стенах, не в новых обоях. Он в этом тепле, в этих запахах, в этом скрипе. Я ухожу, но мой дом – он останется. В их памяти. Как они останутся в моей. Навсегда. Тепло...

Свидетельство о публикации №6288 от 25.07.2025 в 13:00:12

Войдите или зарегистрируйтесь что бы оставить отзыв.