Альтернативная реальность

Валерий Бодров [Valeri] | 21.08.2025 в 13:52:46 | Жанр: Рассказ

Альтернативная реальность
     Сегодня у меня состоялся очередной триумфальный день, но смаковать его желание прошло. Благородная лавровая лень выключила из сознания рукопожатия коллег, офисное ликование и саму сделку, которую я так удачно провернул, не смотря на разногласия обременённых сторон. И поэтому, я сидел под ивой, уставшей от тяжести толстых раскидистых ветвей, покрытых грубой морщинистой корой. Сидел у гладкого, в утках, паркового пруда, внимая шуршанию шин, производивших асфальтовую какофонию где-то за плотным забором из давно не стриженых кустов. Пахло тинистой водой, чуть подгнившим осотом и молотой арабикой из кофейного ларька, устроившегося промеж двух остолбеневших тополей на обочине прогулочной тропинки. Я уже было решил поддаться искушению, представляя горьковатый взрыв на языке после первого терпкого глотка, сглаженного облаком вспененных сливок, но настойчивая рука потрепала меня за плечо.
     «Ты всё ещё здесь?» - Молодой человек, похожий на моего друга, присел рядом на скамью, и по его лицу заиграла тень качающейся ветки. «У тебя же сегодня свадьба, - продолжил он встревоженно, - ты уже давно должен был ехать в электричке. Как такое можно забыть? Ну, как?!»
     Я внимательнее посмотрел на человека напротив, но так и не смог вспомнить, откуда я его знаю. Конечно, он был похож на одного моего товарища, только тот давно умер, несчастный случай на работе, а этот был живой и намного моложе. Абрис его лица повторял некоторые знакомые линии. "Вы кто собственно?» - Начал было я наводящие вопросы. «Ты что не узнал меня? Это же я Паха! Как же так, в одном дворе росли» - «Но ведь ты погиб. Я и на твоих похоронах был и на поминках!» - «Глупости это всё. Не было этого ничего. Я же тебе вчера звонил, предупреждал, что у тебя свадьба. Ну, вспомнил?!» Я покопался в памяти, и действительно в мозгу организовалась картинка, будто бы я разговариваю по телефону с Пахой и одновременно жую бутерброд с колбасой, запивая всё сладким чаем. Эта картинка меня успокоила и в то же время создала двойственное восприятие мира. «Надо же так заработаться! До потери памяти. Мой друг знает что у меня свадьба , а я нет», - промелькнула пугающая мысль. Потом последовало чёткое воспоминание, что я даже купил костюм для бракосочетания.
      «Слушай и действительно! Как я мог такое забыть? Нужно же ехать! А невеста - то кто!?» Но Паха схватил меня под локоток и настойчиво повёл к выходу из парка мимо кофейного ларька, из которого продавщица взглянула на меня с укоризной, видимо слышала наш давешний разговор.
     Я был, конечно, рад, что Паха никуда не делся, но в голове пока не укладывалось его неожиданное появление. И пока я разбирался сам в себе, заново привыкая к своему ожившему другу, мы уже почти вышли из теней парка на солнечный проспект. Странно, что я сразу принял это событие со свадьбой, как само собой разумеющееся, и ничто не смутило моего трезвого ума. Однако же вопрос о невесте начинал всё больше меня тревожить, но, сколько бы я не задавал вопросов моему ожившему другу по поводу личности брачующейся, то ничего не смог добиться. Либо он просто не знал кто это, либо знал, и тогда я тоже должен был знать кто это. Мой друг никогда меня не обманывал и я как-то по-прежнему, оглядываясь на старую дружбу, доверился ему в этом щепетильном вопросе.
     Чуть позже, когда на шумном, пахнущим перегорелыми чебуреками вокзале, мы купили два билета до станции то ли «Лысово», то ли «Прусово», Паха положил их в свой внутренний карман пиджака, и мы вышли на набитый дачниками перрон. Потом, протискиваясь между набитых рюкзаков и клетчатых китайских баулов с округлыми боками, первыми успели занять один из плацкартов, (места у окна), тут же за нами набившийся до отказа людьми и ручной кладью. Сразу запахло чаем и выпечкой.
     Вагон был старый с липкими седушками и повидавшим виды откидным столом, но загородные электрички всегда были такими во времена нашей юности. Набитые до отказа, потные и душные, поэтому я как-то сразу вжился в образ пассажира.
     Электричка тронулась, и я опять начал задавать вопросы. «А где же твоя жена? Почему она с нами не поехала? Что это вообще за свадьба такая секретная, где я даже невесту не знаю?» Но признаться меня это так заинтриговало, что я уже предпочел бы и дальше не знать, ведь со свадьбы всегда можно сбежать, если что-то тебе вдруг не понравится. А с Пахой я готов был ехать хоть на край света. Вот настолько он был моим другом.
     Паха выслушал мои притязания, достал из кармана старенький кнопочный телефон, потыкал в него пальцами, набирая номер, и подставил к моему уху через откидной столик. И я тут же услышал голос его жены Юлии: «Ало, Паша, что у вас случилось?» Паха переложил телефон с моего уха на своё и сказал: «Ююль, объясни этому забывчивому гражданину, почему он должен ехать сегодня со мной на свою свадьбу». Телефон снова перекочевал к моему уху: «…да, да, - голос Юли оживился, - Паша мне уже давно говорил про этот день, и ещё он сказал…». Но тут видимо электричка вышла из зоны действия сети, связь потерялась.
     «Ладно, - сказал я умиротворённо, - скажи тогда, хоть как её зовут?» Я имел ввиду невесту. «Эсмеральда», - ответил быстро Паха, разглядывая пробегающие зелёные берёзки за окном вагона. «Ну и имечко! Надеюсь, она хоть симпатичная? Кто её выбирал?» Но Паха решил не отвечать. А я подумал вслед его молчанию: «Это как же уменьшительно - ласкательно будет? Эсма что ли или Эсмочка, а может Ральда. Чушь какая-то!» - И тут внутри меня пробежал предупреждающий противный холодок. Он всегда появлялся, когда впереди меня ждало что-то совсем не нужное и неприятное.
     Несколько минут ехали молча. Поезд привычно стучал колёсами. Пахнуло сигаретным дымом из тамбура и туалетным амбре. «И всё-таки, Паха, как так получилось, что я помню одно, а на деле получается другое?» Паха посмотрел на меня, как мне показалось с едва заметной своей ухмылкой. И прежде чем ответил, мне показалось, что лицо его слегка сделалось нерезким и поплыло какими-то волнами. Он начал отвечать и тут же наваждение исчезло. «Да, выкинь ты из головы все свои выдумки. Приснилось тебе что ли, будто я умер? Вот же я живой живёхонек, перед тобой сижу. Можешь меня потрогать». Я протянул руку и потрогал его за нос, потом вдруг резко схватил и потянул к столу. «Да, пусти ты, придурок запаянный!» Всё теперь я точно знал, что это Паха. Только он так мне всегда отвечал в порыве дружеского гнева.
     Ехали мы около часа, разговаривали о том, о сём: вспомнили вдруг, как в детском саду, куда нас водили родители в одну группу, были две воспитательницы. Одна добрая со светлыми волосами, а другая злая – брюнетка. Монастика вспомнили, так прозвали мальчика, который не слушался никого, и в аквариуме, стоявшем в рекреации, где играли дети, рукой подавил всех рыбок. Лицо ещё у этого неслуха было такое странное, угловатое, будто из пластилина вылеплено. А когда вышли на низкий перрон с обозначением только лишь значком километра и ржавым названием места с оторванными первыми буквами, я вдруг подумал, что у нас никто не проверил билеты, как это обычно бывает в электричках. И когда поезд тронулся, я снова запаниковал от того, что вдруг понял, с нами на перрон из вагонов не спустился ни один человек.
     От путей к небольшой рощице невдалеке вела тропинка. Мы пошли по ней по вкусно пахнущему сухой травой полю. Светило солнце и становилось жарко. Тут я и успел подумать: «Как же так, я ведь и на работе сегодня был весь день, и ехали мы долго, а всё ещё светло и солнце высоко в небе». Прислушался, вокруг была полная тишина: ни птички не слышно, ни стрёкота кузнечика.
     Сразу за рощей из стройных, почему-то пожелтевших берёз оказалась асфальтовое кольцо - конечная остановка маршрутного автобуса. Он нас там и дожидался, совершенно пустой и как только мы зашли с грохотом закрыл складные двери и лихо покатил сквозь низкорослые посадки. Ехали молча, держась за подголовники передних сидений. Уверенно потрясывало. Шофёра было не видно за перегородкой, но запах едкого сигаретного дыма иногда проникал в открытые форточки пазика. Когда появились первые дома, какие-то красные пятиэтажки старой постройки ещё из кирпича, автобус нас выплюнул в облако пыли напротив них на пустой остановке и укатил обратно.
     «Пошли», - сказал Паха, и мы двинулись к домам.
     Миновали молчаливые жилищные коробки. Абсолютно пустынные дворы с полуразвалившимися детскими песочницами и затёртым железным турником. Вышли на главную улицу городка. Безлюдно. Только по асфальту порывы ветра тяжело переваливали кем-то отставленную газету. Она то вдруг ускоряла свой бег, переходящий иногда в короткий полёт, то неуверенно шагала страницами по дороге, где не было ни одной машины.
     «Там за парком кафе, где заказывали стол, и гости там ждут», - Паха посмотрел на моё лицо, которое видимо уже совсем оплыло от удивления. «Чего? - Сказал я, - какие гости. Ты чё серьёзно? Я до последнего думал, что шутка!» «Давай, давай иди, - Паха подтолкнул меня вперёд, - и так опоздали по твоей милости. Хорошо хоть отец у неё покладистый!» «Чего!!» - Опять промычал я уже с угрозой, но почему-то пошёл дальше.
     В парке тоже не было людей. Мусора было много, словно Мамай прошёл: пластиковые бутылки, одноразовые стаканчики, огрызки каких-то фруктов, банановые шкурки, бутылки из под водки. «Блин, Паха, чё за дела? Люди то где? Ни детей, ни бабушек, даже котов нет. Мы где вообще?» Но Паха молча и упорно вёл меня к дверям стекляшки с алой надписью над входом: «Совет да Любовь».
     Внутри так же было всё пусто, и, похоже, что празднование свадьбы уже завершилось. Столы с объедками грязные тарелки, стянутые наполовину скатерти, мусор, блёстки на полу, оторванный рукав от пиджака и две не выключенные колонки ещё фонили шипящими буквами, чёрный лаковый ботинок посередине танцпола. Надо признаться у меня немного отлегло от сердца. Кто же справляет свадьбы без жениха? Значит я не жених!
     Когда мы вышли из кафе начало смеркаться. И в этой абсолютно стерильной, сиреневой тишине я вдруг чётко услышал приближающийся шум автомобильного двигателя. Из-за угла стекляшки медленно вывернул чёрный «Лэнд ровер» с включенными фарами и остановился, не доехав до нас с Пахой нескольких метров.
     «Наконец-то, хоть что-то движущееся появилось!» - Подумал я. Дверь машины открылась, и из него на растрескавшийся асфальт вышел высокий статный мужчина крепкого телосложения. Даже под его чёрным длинным лёгким плащом очерчивалось его квадратурное тело. И лицо, когда он подошёл ближе, лицо его… . Я отпрянул назад. От неожиданности и вспыхнувшего во мне животного страха. На меня смотрел бес. Настоящий бес с маленькими рожками на высоком лбе и угловатыми чертами лица. Особенно квадратным был подбородок и скулы. Лицо его в целом напоминало игрушечного солдатика из мультфильма «Нападение игрушек», словно было вылеплено из пластилина. Я вдруг неожиданно для себя понял, что нахожусь во сне и попытался тут же решить проблему неприятных личностей - проснуться, но как ни старался не смог. И я понял, что попал в ловушку.
     «Не проснётесь,- сказал бес внятным русским языком, - вы слишком далеко уехали, чтобы проснуться. Спасибо вашему другу. Он помог мне в этом сложном деле». Я посмотрел на Паху, на его потупившееся лицо. «Прости, - сказал Паха, - он обещал меня вернуть к жене. Я её уже несколько лет не видел». «Предатель!» - Прошипел я сквозь зубы.
     «Вы так не волнуйтесь, - продолжил бес нарочито вежливо, - я обещал вашему другу, что с вами ничего не случится, но мне крайне важно ваше участие. Мы тут обустраиваемся. Взяли шефство над городом. Дороги будем чинить, жилых домов настроим, инфраструктуру улучшим. Детские сады и школы планируем в первую очередь. Супермаркет вот начали строить, автосалон, водопровод меняем. Я, конечно, понимаю все ваши опасения, но позвольте вас заверить, что соседство с людьми не принесёт отрицательных моментов, как для нас, так и для людей. Больше того, мы хотим ассимилироваться и сосуществовать в дружбе и согласии, тем более что делить нам с вами нечего по большому счёту». Я поморщился, и степень недоверия у меня только возросла. Ведь я всю свою сознательную астральную жизнь, громил в своих снах-видениях таких вот угловатых наглых бесов, задиравших меня и строивших козни. Припомнилось, как я однажды разрубил надвое самурайским мечом суккуба (красивую бабу с обалденной фигурой и свиным рылом вместо головы). Тогда из неё хлынула зелёная жижа, и она растеклась по земле, пузырясь и булькая. Но такой странный бес, стоящий сейчас передо мной, мне попался впервые.
     «Зря вы так, зря, - сказал снова бес, словно подслушав мои мысли, - мы совершенно не агрессивны. И в знак своего расположения я хочу отдать вам в жёны свою дочь. Поверте лучшей хозяйки вам не сыскать. Просто сегодня мы вас долго ждали, а молодёжь сами, ждать не любит, поэтому немного повеселились, а так всё в силе. Эсмеральда вас ждёт и очень мечтает встретиться».
     Я не знал что ответить. Этот бес меня просто убаюкал своими речами. Я уже было собрался отказаться и просто уйти обратно на километр, где мы вышли с поезда, но бес не отставал.
     «Будет совсем неприлично, если вы просто так уйдёте. Дочка моя вас так ждала, мечтала о встрече, готовилась, друзей собрала. Ну, должны, должны заехать. Просто обязаны!»
     Не знаю, как это у беса получилось, но злость моя из меня исчезла, а только она позволяла мне генерировать во снах-видениях оружие мой любимый револьвер системы наган, в котором никогда не кончались патроны и самурайскую катану, которой я рубил нечисть направо и налево. В начале разговора я было уже почувствовал в руке формировавшуюся из пространства рукоять меча, но под слащавыми уговорами беса она растворилась и я оказался безоружным.
     Как-то само собой получилось, что мы с Пахой сели к нему в машину и он, запрыгнув ловко на водительское сидение, скоро развернулся у пустынной стекляшки, лихо, выкручивая руль, и помчал, набирая скорость по главной улице городка.
     Машина остановилась около шикарного особняка, раскинувшего свои крылья пристроек на довольно большую территорию. Везде горел электрический свет, негромко играла музыка, круглый фонтан без жидкости с фигурой ангелочка льющего несуществующую воду из кувшина стоял в центре. По периметру стен располагались клумбы с воткнутыми в землю сухоцветами. Я сразу обратил внимание на эти уже мёртвые цветы, предположив, что живые здесь просто не растут. Злость опять начала ко мне возвращаться. Ведь ничто не может изменить сущность бесов.
     Нас встретил лакей в зелёной ливрее с обычным худощавым русским лицом. Он открыл мне дверь. «Что ты тут делаешь, болезный?» - Спросил я его между делом. «В услужении нахожусь, - прошипел он сквозь зубы, - не велено болтать». «Понятно!» - ответил я громко. «Что, что понятно?» - Бес был уже рядом. «Дом говорю у вас красивый, большой, не чета, тем пятиэтажкам в городе». «Что вы, что вы! Мы каждому человеку такой дом построим. Каждый будет жить в силу своего величия, - бес крякнул и поправился, - и таланта. Может, кому и не нужен такой большой дом будет. В общем, каждому по желанию». Моя злость опять отступила. «А что это в лакеях человек? Смотрю, и прислуга у вас вся из людей состоит», - на порог вышли одетые в одинаковые костюмы молодые парни и девушки для знакомства. «Видите - ли, работы в городе пока совсем нет,- начал бес деловым тоном, - работают пока у меня. Я им зарплату плачу. Ничего лишнего. Все довольны. Опять же выходные по запросу. Тринадцатая зарплата. Могу бухгалтерию показать?» Злость моя, которая молчала начала чувствовать подвох и колыхнулась во мне, бес это почувствовал и как-то резво отступил от меня шага на два. «Как дела?» - Спросил я первого попавшегося молодого человека стоящего в строю. «Говори всё как есть, другого случая может не быть?» - спросил я, поглядывая на краснеющее лицо беса, отступившего ещё шага на два. «Да всё вроде нормально», - ответил мне парень, и я увидел, как зрачки его расширились от страха сами по себе. «Ну, хорошо!» - Колыхнувшаяся новой волной злость снова заставила меня ощутить полутвёрдую рукоять меча в руке.
     Но тут навстречу вышла маман Эсмеральды и по совместительству жена беса. «Дорогие гости! Проходите! Мы уже вас все заждались!» Дама была полновата, и с таким же угловатым игрушечным лицом, как и у самого беса, но платье на ней струилось чрезвычайно шикарное, прям с одеждой прислуги не сравнишь. Оформившуюся рукоять меча я незаметно спрятал за спину.
     В зале, куда мы все вошли, Паха тащился за мной молчаливой тенью, стояло много диванов и столиков с различными угощениями. На белых плюшевых диванах сидели, лежали и разговаривали гости и сами понимаете, все они были с игрушечными угловатыми лицами. Эта вся свора моментально прекратила говорить, когда я появился перед ними, и наступила гробовая тишина. Эти твари все смотрели на меня своими безучастными зрачками, будто кто-то сделал снимок, не позаботившись об улыбках фотографируемых. Так может только смотреть мир захватчик на случайного чужака, пока ещё полезного для них. И только невеста в белом платье прикрыла своё страшненькое личико ладонью, но и ладонь с тыльной стороны была покрыта чёрными ворсинками шерсти. У неё в ногах, на полу сидел маленький серенький бесёнок почти голый, покрытый густым белым пушком в одних коротких штанишках и вместо ступней у него виднелись желтоватые копытца.
     «Ну, дети, просто дети, - произнесла слащаво у меня над ухом жена беса, - как можно не любить детей. Они такие все беззащитные. Пойдёмте я вас познакомлю».
     Не знаю, что бы было, если бы я начал с ними знакомится, но меч снова растворился у меня в руке и вместо злости я почувствовал, жуткую подступающую тошноту. Ещё несколько секунд и меня бы вырвало прямо на плиточный пол в стиле римской мозаики. Я развернулся и вышел на воздух. Паха выскочил за мной.
     И я пошёл мимо безводного фонтана, по галечной дорожке прямо к выходу из ворот особняка. Паха шел следом и причитал: «Зря ты так! Ну, нормальные же люди! Остался бы, слюбится, стерпится! Зато вон, какой дом! Семья большая!» Я остановился и вывез Пахе оплеуху. «Люди говоришь! Где ты тут людей увидел? А это чудовище в платье невесты? Ты вообще, зачем меня сюда позвал? К жене своей хочешь? Так вот умер ты. Умер уже давно! И никто тебя к твоей жене не вернёт. Думать башкой нужно, а не верить всяким россказням».
     Паха, потирая ухо, всё равно шёл за мной. На это место опустилась глубокая ночь, а мы всё шли и шли по пустынной дороге в поле, и никто нас не преследовал. Я сгенерировал фонарик, мощный такой с ручкой, и мы двигались обратно в город, освещая им себе путь. «Эх, пора бы проснуться», - сказал я вслух. «Пока на электричке обратно не вернёшься, не сможешь, - ответил Паха, - ладно, прости меня, провожу тебя обратно». «Хрен с тобой, прощаю, - остановился и обнял своего друга, - зато повидались».
     Мы продвинулись ещё немного вперёд в этой кромешной темноте, пока я не обнаружил, что мы топчемся на одном и том же месте. «Паха, смотри наши следы. Вот тут мы обнимались на обочине, вот и трещина приметная в асфальте». «А вот я сухой бурьян надломил, когда прощение просил», - эхом ответил Паха. «Блин, чё делать то?» - Я начал волноваться. Дело в том, что если вовремя не вернуться моё тело там может умереть. Так и будет лежать не проснувшееся. «Водят за нос нас бесы, - сказал Паха, - они это умеют. Поэтому за нами никто и не идёт, знают, что мы никуда не денемся. А утром будут увещевать нас, что решили нам не мешать уйти. А потом ещё что-нибудь случится. Так и оставят тебя здесь навсегда». «А ведь такое возможно, - подумал я, - надоел я видимо, им со своим мечом. Сколько я их уже порубал. Решили так от меня избавиться». «Ладно, Паха, пойдём, найдём место, где до утра можно посидеть. Засветло-то виднее куда идти».
     Мы ещё полазили по каким-то кущам вдоль дороги, все искололись и обросли сухими репьями. Только после этого набрели на брошенный дом, на котором висела старая выцветшая табличка «Медпункт». Синяя облезлая краской дверь поддалась со скрипом, и мы очутились внутри. Осколки стекла, битый кирпич, две старые смотровые запылившиеся кушетки. Я попробовал смахнуть пыль с одной из них, чтобы лечь, а потом подумал: «Во сне это не обязательно!» И лёг так. Паха тоже лёг на соседнюю, и примолк. Так мы лежали какое-то время, пока я не сказал: «Ну, хочешь, я к твоей жене съезжу, расскажу, что тебя видел?» Но Паха не отвечал. Я повернул к нему голову и увидел, что вместо Пахи лежит только его одежда, а его самого нет и видимо уже давно. Я встал, подошёл к его кушетке сбоку. Да осталась только одежда. «Вот гады!» - я разу понял, кто это сделал. Порылся во внутреннем кармане его пиджака достал два клочка бумаги и сотовый телефон. Посветил фонариком на бумажки. Там было написано: «Билет номер один Ярославль – Бесово, 13 рублей». На втором было написано то же самое только под номером два. Тогда я взял телефон и решил по последнему набранному номеру дозвониться Юле – жене Пахи. Но в трубке я услышал следующее: «Что нагулялся? Пора возвращаться! Твоя Эсмеральда ждёт тебя!» Я от злости бросил телефон о стену, и он разлетелся на кусочки. Даже в астрале некоторые законы физики нельзя отменить. Но вместо телефона у меня в руке в свете фонаря блеснула сталью японская катана.
     Тут же в разбитых окнах медпункта замелькали лучи от автомобильных фар. Я выключил свой фонарь и прильнул к косяку одного из окон. «Три машины: уже знакомый «Лэнд ровер» и два джипа. Остановились в рядок и стоят, светят прямо на моё убежище. Никто из машин не выходит. Ждут, что я сам проявлюсь. Что ж получите. Я убрал катану за спину в специальные ножны, вытянул руку, будто держу в ней револьвер и когда почувствовал приятную тяжесть в ладони, нажал на спусковой крючок.
     Пули ложились ровно туда, куда я хотел. Четверо из шести фар погасли сразу, трескались лобовые стёкла, лопались радиаторы двигателей. У джипов я продырявил все передние колёса. У «Лэнд ровера» не стал, понял, что он мне ещё пригодится. Потом раздался жуткий вой и отвратительное харканье и всё стихло. Я вышел со своим фонарём из медпункта и осторожно стал подходить к машинам. Одна из них едко дымилась, а затем вспыхнула, освещая узкий круг битвы. Из неё вывалился раненый бес в костюме тройке. Я взмахнул мечом, и его рогатая башка отлетела на несколько метров. Второго беса из другого джипа я сам вытащил наружу. Тварь оказалась тяжёлой и вонючей. Он тоже был ранен и шипел, как гадюка. Снёс и ему голову. Оба они тут же растеклись булькающей зелёной жижей. «Это вам за Паху!» - Зачем-то сказал я вслух.
     Открыв водительскую дверь «Лэнд ровера» я увидел папашу-беса. «Зачем же вы так? - Просипел он исходя зелёными слюнями, - Убьёшь меня, позаботься о моей дочери». «Щас! – крикнул я, - бегу и тапочки теряю». Вытащил папашу на землю из машины и ударом меча превратил его в зелёную жижу.
     «Надо же какой настырный, даже перед смертью всё гнул свою миротворческую линию!» - Я жал на газ и, как мне, казалось, летел прямиком к бесовскому особняку. И лишь когда появились в светлеющем небе высокие углы городских пятиэтажек, понял, что меня снова обманули. Завели не туда.
     «Ну, держитесь вонючки!» Я резко крутанул руль влево и потянул на себя ручной тормоз. Машина задёргалась, лихо развернулась на 180 градусов и замерла. «Ух ты! Вона как! Даже во сне! Офигеть! Но наяву лучше такое не повторять». Я отпустил тормоз и снова нажал на газ.
     Светлело медленно, но прорисовка пейзажа улучшалась. «Интересно как тут всё в астрале устроено, как в компьютерной игре. Или это игры устроены по типу астрала. Всё такое невнятное, пока ближе не подойдёшь и в руки не возьмёшь», - думал я. Ехал я уже не так скоро, чтобы снова не попасть в какую-нибудь пространственную ловушку. И вовремя заметил её. Впереди дорога стала разветвляться на несколько разъездов. Остановился и вышел из машины.
     Постоял, посчитал. Пять дорог совершенно одинаковых. Не в том смысле что похожих, а копий. Даже трава по обочинам в одинаковом рисунке. «Умеют же гады!» Но я с таким уже сталкивался и раньше. Вынул из спинных ножен меч и вывесил его на ребре ладони остриём в сторону движения. Лезвие немного покачалось и, остановившись, медленно повернуло налево. На самую крайнюю дорогу.
     Подъехал я к особняку, когда солнце покрыло красным заревом значительную полосу горизонта. Особняк стоял в полной темноте и, обогнув на машине безводный фонтан, я остановился с включёнными фарами, направленными на парадный вход.
     Ненависть моя поутихла, но сердце стучало основательно, хоть и находилось оно совершенно в другом месте. На этот раз я решил действовать осмотрительно и не бросаться с шашкой наголо в неизвестность. «Там ведь их целый выводок и люди ещё. Вот дураки! Как можно было поверить бесам?! Да никогда! Да ни в жизнь! Нельзя поддаваться ни единой слабости. Быть стойким в своём решении. Иначе, кабзда». Так стоял я и смотрел на парадный вход. У меня не было никакого плана, но я знал точно, либо я расправлюсь со всеми тварями, либо останусь тут навсегда. И тут дверь тихонько приоткрылась и на террасу медленно вышла из-за массивной створки Эсмеральда. Всё в том же белом свадебном платье с кружевами. В руках она держала того маленького бесёнка, как это делают человеческие матери, когда баюкают детей. Бесёнок мирно спал. Вышла и встала молча в свете фар. Её угловатое лицо, словно из пластилина попыталось выразить скорбь и слезой вызвать у меня жалость. «Сейчас или никогда!» - Я выхватил привычным движением револьвер из кобуры на поясе и выстрелил ей прямо в лоб. Брызнула жижа, бесёнок выпрыгнул из её рук и ловко стал карабкаться на крышу. Везде вспыхнул свет – прожектора прямо мне в лицо, и твари с утробным рычанием бросились на меня из всех дверей и окон.
     Да, это была знатная битва. Сам от себя не ожидал. Вот что значит сила духа и стойкость мысли. Хорошо, что во сне никогда не устаёшь. Можно неделю рубиться и всё как новенький.
     Когда половина уже была изрублена, и я почти весь с ног до головы покрылся этой липкой зелёной жижей, прыскающей во все стороны от моих ударов, ко мне присоединились люди: повара кухонные рабочие, прочая прислуга. Я видел, как орудует огромным тесаком шеф-повар, разбрасывая части тел вокруг себя. «Головы руби, головы! – Крикнул я ему, - а то у них всё быстро отрастает! Только головы!» И шеф-повар исправился, дело пошло быстрее. Кто сковородками, кто кухонными ножами, кто даже вилами.
     Когда взошло солнце, дело было сделано. Я сидел на приступке у фонтана и о чей-то праздничный костюм вытирал меч. «Воды бы хоть каплю», - сказал я вслух. «Извиняйте, - ко мне подошёл вчерашний привратник в ливрее лакея, - воды тут нет. Зато вот». Он держал за ногу пойманного бесёнка. Он шипел и извивался, пытался укусить привратника за руку. Я хотел было сказать, чтобы и его тоже того, но не успел. Шеф-повар уже сломал его пополам и отсёк рогатую башку своим тесаком.
     «Эсмеральда где? - Спросил я встревоженно, - Кто видел как она погибла?» Но все только пожимали плечами. «Поди теперь разбери, где тут кто, одни зелёные лужи», - сказал шеф-повар.
     Мы обошли весь дом. Проверили каждый закуток и только в кабинете папаши-беса нашли расчерченные планы города и нарисованные фасады каких-то современных зданий. «Может и правда хотел город обустроить? Но желание одно, а натура – это другое. Как делать водопровод, если ты воды боишься по своей натуре? Непонятно», - сказал я. «Да какая тут вода, - одна видимость, - присоединился к моим размышлениям лакей в ливрее, - я уже целый год пить хочу, а нечего». «Значит, жив ты там, в том мире, раз пить хочешь. Видать кто-то тебя там поддерживает. Раз такое дело, нужно тебя отсюда вывозить, авось и там очухаешься», - сделал я вывод даже для самого себя.
     «Нужно уезжать. Кто со мной?» - Бросил я клич, оказавшись на улице. Пришли все, кто был в услужении у бесов.
     В гараже особняка нашлось ещё несколько машин, так что места хватило всем.
     Наша процессия из пяти чёрных легковушек прибыла на конечное асфальтовое кольцо совсем скоро, захватив городе ещё несколько желающих покинуть это место. Потом мы шли через засохшую берёзовую рощу, потом через сухое поле. И нужно заметить, электрички в астрале ходят строго по расписанию, которое мы обнаружили на платформе, прикрученное проволокой к ржавым перилам платформы.
     По мере продвижения вагонов к родному городу, я стал замечать, что мои спутники потихоньку начали исчезать. Просто растворялись в пространстве и всё. А уж когда мы вышли на платформу Ярославля, просто испарились один за другим. И я рад за них. Видимо тело наконец-то соединилось со своей астральной проекцией. И как знать, возможно, кто-то и пришёл в себя. Например, если человек был в коме.
     Я же сел на привокзальной площади на автобус и поехал в свой район и где-то посередине пути открыл глаза.
     Лежал я в своей кровати и видел, как сквозь толстые гардины пробиваются тонюсенькие лучики света. Чтобы точно убедиться в реальности мира. Взял с прикроватной тумбочки фонарик и включил его. Фонарик загорелся белым светодиодным светом. Значит я в реальности. В астрале фонарик из этого мира не включается, поэтому для проверки всегда лежит рядом. Несколько раз он меня спасал. И я вовремя ориентировался в пространстве. Миры легко подделать, не отличишь, первые пять минут точно. А это может стоить жизни. Однажды я так встал утром в такой подделке и отправился на кухню готовить завтрак. Всё было как обычно и закипание чайника, и шипение яичницы на сковородке, шум воды в кране и приятная прохлада воды на руках. Но в какой-то момент, я почувствовал, что за спиной кто-то стоит, обернулся и увидел человека с надвинутым на голову капюшоном. Хорошо это был просто слипер, который меня решил попугать. Но это могло оказаться что угодно, и тогда бы неизвестно чем бы всё закончилось.
     Я встал, ощутив босыми ступнями прохладу линолеума, подошёл к окну и раздёрнул занавеси. В комнату ворвался приятный жёлтый свет, оттеняющий синеву неба за тюлью и двойной рамой. Затем протопал на кухню и выдул полутора литровый графин воды одним махом.
    Когда-нибудь путешествия в астрал станут обычным делом. Там многое можно исправить, переделать, узнать. Иногда мне кажется, что тот мир первый - лёгкий, послушный мысли, пусть и с плохими прорисовками окружающего пространства; а наш, где мы живём, уже второй - тяжёлый набитый неповоротливой материей, как булыжниками. Но пока, я бываю в том, первом мире, один в своём качестве, способный противостоять злу напрямую. Я не знаю, откуда это взялось во мне, хотя точно помню, что уже в детстве видел этих тварей. Помню, как Монастик в детском саду меня боялся, а когда мы оставались одни на прогулке, шипел на меня издалека. Бесы очень трусливы, но и очень хитры.
     Да, они уже начали проникать в этот мир и уже давно пытаются ассимилироваться среди нас. А мы в них не верим, что полностью развязывает им руки. Я даже думаю, что у человечества не было никакой истории в свете последних открытий эгрегоров, во главе которых становятся бесы. Вся история Земли - это история эгрегоров, а у человека её не было никогда.
     Я нашёл в смартфоне номер Юлии, жены Пахи, и нажал на вызов. Она тут же взяла трубку. Да, да хотел ей быстрее рассказать эту историю, потому что потом бы я мог передумать. Рассказ таких историй другим людям чреват непредсказуемыми последствиями, причём не с самым лучшим развитием событий. Но Юле я доверял, и она наверняка бы меня поняла, если бы выслушала, потому что очень любила своего Паху.
     Она не дала мне и рта раскрыть в этом направлении. Сразу стала тараторить, как ужаленная. «Ой, хорошо, что ты позвонил! Представляешь, вчера познакомилась с мужчиной, вылитый Паша, просто вылитый. И манера говорить такая же и так же смешно рассказывает, как Паша. Жесты, движения - всё как у Паши. Знаешь, я в таком шоке. И главное запах у него такой же. Ну, Паша и Паша. Бывает же такое на свете! Правда, имя у него такое странное, совсем не современное – Вольдемар! Сейчас фотку пришлю. Лови».

21.02.2025 г. Б.В.

Свидетельство о публикации №7644 от 21.08.2025 в 13:52:46

Альтернативная реальность

Отзывы