Неферу

Анна Штерн [margorrahmanko] | 16.09.2025 в 12:55:44 | Жанр: Рассказ

– Как жаль, что иногда мы отдаем наши сердца не тем… – посетовала Неферу. – Но мне повезло.
– Мы тебя слушаем, – уступила свое место Антигона.

– Я родилась в небольшом городе недалеко от Фаюмского оазиса. Мои родители владели яблочными, вишневыми и оливковыми садами, поэтому жили мы в достатке. С нами соседствовал дом, раза в два больше нашего, принадлежащий уважаемому врачу Кнефу. Моя мать и его жены были дружны. Из-за этого нам с сестрами и детям Кнефа приходилось проводить много времени вместе. Не сказать, чтобы дружба матерей передалась нам по наследству. Один из сыновей соседа, Никтей, раздражал меня особенно. Мы постоянно ссорились и дрались. Однажды он даже утопил в Ниле мою любимую механическую куклу! Отец привез мне ее из Фив. Мать все время повторяла, как дорого обошелся этот подарок и как сильно отец любит меня, что не пожалел больших денег ради моего удовольствия. А гадкий Никей сбросил куклу из башни моего дома в Нил. Болван с обезьяньей головой – так я его дразнила.

Не знаю почему, но наши родители решили, что поженить нас в будущем – отличная идея! В знак протеста, когда мы в очередной раз гостили у Кнефа, я подошла к Никтею, взяла его за руку и укусила. Мать отшлепала меня прямо перед соседями. Но оно того стоило.
Когда Никтею исполнилось двенадцать, Кнеф отправил его учиться юридическому делу в Фивы.

– А когда я поеду учиться? – спрашивала я все время отца, мне тоже не терпелось отправиться в путешествие за знаниями.
– Ты никуда не поедешь, – сердито отвечала мать.
– Потому что мне только десять лет?
– Потому что ты девочка.
– Но Санура учится!
– Она станет жрицей бога Амона.
– Я тоже хочу стать жрицей. Мне даже все равно, какого бога.
Мать неодобрительно качала головой и цокала языком:
– Неферу, ты не станешь жрицей, ты выйдешь замуж за Никтея после его возвращения.
– Я не хочу выходить замуж за болвана с обезьяньей головой! Я лучше убегу от вас и буду жить в пустыне!
Между мной и матерью постоянно вспыхивали перепалки.
После отъезда Никтея наши семьи стали общаться еще теснее. Мы уже считали друг друга родней. Кнеф даже предоставил отцу в бесплатное пользование часть своих земель для расширения садов. Он вообще был исключительно добр со всеми нами.
Однажды за ужином он рассказывал, как оперировал человека. В то время как мои сестры едва скрывали подступающую дурноту, я слушала, раскрыв рот. Вот оно! То, чему стоит посвятить жизнь! Дурацкие танцы и музыка пусть остаются моим впечатлительным сестрам, а я хочу стать врачом. Родители уже не раз высказывались против моего стремления учиться, и сейчас я увидела возможность получить поддержку извне.
– Кнеф! Возьми меня к себе в ученицы!
Мать схватилась за сердце, отец сделал замечание, чтобы я не приставала к гостю.
Но Кнеф обратился ко мне:
– Неферу, неужели ты хочешь возиться с больными? Иногда это страшное зрелище. Не говоря уже об операциях.
– Да, я хочу. Я хочу, чтобы моя жизнь не прошла впустую.
Мать с укором посмотрела на меня.
– Прости ее, – улыбаясь выходке взбалмошной дочери, сказал отец. – Она совсем ребенок.
От этой насмешки мне стало так обидно, что я вскочила и хотела убежать. Мать окликнула меня и, пригрозив наказанием, велела сесть на место.
– Дорогие мои друзья, зачем вы ругаете девочку? – улыбнулся Кнеф. – Ведь она хочет помогать людям. Это благородное занятие. С вашего разрешения я возьму Неферу на испытательный срок. Если после месяца работы с больными она сама не сбежит от меня, то до приезда Никтея и их женитьбы сможет продолжить обучение.
– Ты очень великодушен, я не могу не прислушаться к словам мудрого человека и друга, – согласился отец.
На другой день я стояла возле двери Кнефа и нетерпеливо колотила в нее маленьким кулачком.
– А вот и ты, – он вышел навстречу. – Ну, пойдём.
Я не спрашивала, куда и зачем мы направляемся. Полностью поглощенная мечтами об учебе, я была готова слепо следовать за своим наставником.
Мы оказались в бедном районе. Там, в одном из домов, на кровати лежал мужчина. От него исходил резкий неприятный запах, как от косметики спустя неделю после ее приготовления. Худое тело больного было покрыто ужасными язвами. Кнеф показал, как следует обрабатывать ранки и наносить мазь, после чего предложил мне сделать это самостоятельно. Я без колебаний выполнила его просьбу! К счастью, от природы я не обладаю брезгливостью. Учитель остался доволен мной. Так началась моя карьера врача.
Спустя полтора года Кнеф позволял мне не только ассистировать на сложных хирургических операциях, но и предложил выполнять часть работы с пациентом. Этот период жизни можно передать одним словом – восторг! Однако прошло еще полтора года, и из Фив вернулся треклятый Никтей.
За трапезой в доме моего учителя собрались оба наши семейства. На меня нацепили золотые украшения, заставили надеть лучшую тунику старшей сестры, разрисовали и надушили больше обычного и посадили рядом с гадким болваном. Смешно, мне уже исполнилось тринадцать, а я все еще злилась на него, как три года назад.
– Как ты жила? – видя, что я не обращаю на него никакого внимания, спросил Никтей.
– В смысле? – не глядя в его сторону, пренебрежительно отозвалась я.
– Отец говорит, ты тоже немного училась?
– Немного?! – ему удалось завладеть моим вниманием. – Я проводила сложные операции на мозге и сердце человека! И притом успешно! «Немного» учился ты, потому что знания законов никому не приносят такой пользы! Вообще, что ты там так долго делал? Наверное, в большом городе слишком много развлечений!
– Неферу! – воскликнул отец. Видимо, я так распалилась, что начала говорить слишком громко, и мои слова услышали все сидевшие за столом.
– Я ничего не говорю… ну, что там учить? Просто не убивай людей и не таскай мешочки с золотом у базарных гуляк! Вот и все тут.
Мать по привычке схватилась за сердце, отец побагровел от злости и приказал мне идти домой. Я с радостью выполнила его просьбу.
Ночью я услышала шорох под своим окном. Мой чуткий сон ускользнул прочь, и я решила проверить, что там происходит. Придвинув сундук к стене, я выглянула в небольшое окошко. Из темноты послышался шепот:
– Неферу, выйди, я хочу поговорить.
Свет луны скользнул по лицу моего ненавистного жениха. Никтей посмел потревожить меня среди ночи!
– Я не собираюсь с тобой целоваться! – сердито ответила я.
– Не веди себя как маленькая дурочка, выйди поговорить.
– И ты пошла? – Ишкурмириг не терпелось узнать развязку.
– Да, Никтей сумел найти ко мне подход.
Русалки лукаво посмотрели на Неферу.
– Нет, ничего такого. Он обозвал меня Хеопсовой пирамидой. Я в самом деле была высоковата относительно сверстниц… Рассердившись, я решилась выйти только ради того, чтобы посильнее его стукнуть. Никтей знаком попросил не говорить ни слова и отвел меня к Нилу, чтобы шум воды заглушал наши голоса.
– Почему ты злишься на меня?
Я не стала отвечать.
– Отец говорит, что наши семьи уже давно все решили, нам не избежать женитьбы.
Я понимала, что Никтей прав, но вторжение в мою жизнь безгранично злило меня.
– Ладно! Мы поженимся, – согласилась я. – Но мне нужен муж, который не будет мешаться под ногами! Я собираюсь учиться врачебному делу и дальше. В Абидосе есть хорошие мастера, и, конечно, Фивы! Туда я отправлюсь непременно. Муж будет отнимать драгоценное время, мне этого не нужно. Вот. Все.
Никтей выглядел озадаченным, он смотрел так, будто пытался проникнуть в мои мысли и понять, не шутка ли это.
– Да, я думаю именно так, как сказала.
– Тогда вот что я тебе скажу. Я никогда не буду ограничивать жену в ее стремлениях к знаниям, оплачу переезды и обучение. Но быть тенью в собственном доме я не намерен и не потерплю неуважения.
Я насупилась: какого такого уважения ему надо!
– Неужели ты не можешь быть ласковой?.. В конце концов, не такая уж ты и красавица, чтобы женихи боролись за тебя.
Я разинула рот от его наглости. Никтей надменно улыбался, проклятый зубоскал!
– Ладно, я попробую последнее средство и отпущу тебя, – сказал он, схватил меня и поцеловал. Я со всей силы наступила нахалу на ногу и закричала:
– Я ненавижу, ненавижу тебя, болван с обезьяньей головой! Ты утопил мою куклу!
Никтей разжал объятия, и я убежала.
Ночью мне не спалось. И весь следующий день я не находила себе места. Ужин не доставил мне обычного удовольствия, и, почти не тронув бекаса в медовом соусе, я удалилась к себе в комнату.
Вдруг на пороге появилась маленькая девочка, моя рабыня, в ее руках была механическая кукла и обрывок папируса.
– Господин велел отдать тебе.
Я забрала подарок, села на постель и с неясным для меня трепетом прочла записку: «Прости, что утопил твою куклу, Хеопсова пирамида. Твой болван с обезьяньей головой». Эти строки заставили меня улыбнуться, настроение мгновенно улучшилось, и на душе стало спокойно.
Утром меня разбудила мать – ко мне пришел Никтей. Отчего-то эта новость приятно взволновала меня. Я наспех умылась холодной водой, накрасилась и вышла в гостиную. Мгновение – и от радости не осталось и следа. Моя старшая сестра играла с Никтеем в сенет. Известная кокетка, она явно старалась понравиться ему! Не найдя ничего лучше, я вместо приличных ситуации приветствий опрометью бросилась в сад.

– Постой, – окликнул меня Никтей. – Куда же ты? Эй, пирамида Хеопсова, остановись!
Я сгорала от стыда, но продолжать бегать туда-сюда по саду тоже было глупо. Остановившись, я уткнулась лбом в шершавый ствол старой яблони и зажмурилась.
Никтей подошел ко мне:
– Что случилось?
– Ничего…
– Неферу, ты снова сердишься на меня?
– Спасибо за куклу, болван с обезьяньей головой… Только я уже не играю в куклы.
Никтей потянул меня за руку, но я упрямилась. Тогда он отошел, вероятно, опасаясь последствий, и, вальяжно опершись на другое дерево, нагло заявил:
– А я знаю, что случилось! Ты приревновала меня к своей сестре.
Возмущение заставило меня развернуться. Я раскрыла рот, чтобы затеять спор, но не находила слов.
– Точно! Ты влюбилась в меня, Хеопсова пирамида, и испугалась, что женюсь на твоей сестре.
Как ни прискорбно было это признавать, болван был прав. От беспомощности я чуть не заплакала.
– Ну, прости, – сжалился надо мной Никтей. – Я шучу. И в любом случае тебе не стоит волноваться, ведь я собираюсь жениться на тебе.
Я испытующе посмотрела на него:
– Потому что так решили наши родители?
– Потому что я тоже влюбился в тебя.
Я не смогла сдержать улыбку, поэтому закрыла губы ладонью. От этого жеста нам обоим стало смешно.
– Неферу, не переживай, я буду очень рад, если ты продолжишь учиться.
– Спасибо, – неуверенно ответила я.
– Тебя тревожит что-то еще?
Я снова отвернулась к яблоне, мне было неловко. Однако, видя доброту жениха, я решила честно признаться:
– Мне не нравится, что богатые мужчины берут себе несколько жен. У твоего отца две жены.
– Да… Это я уже понял, – усмехнулся он. – Думаю, одной Хеопсовой пирамиды будет достаточно в моем доме.
Я снова улыбалась. Никтей приобнял меня за плечи и развернул к себе.
– Но целоваться я с тобой не буду! – воскликнула я, видя, к чему идет дело. – Вот женишься, там и посмотрим.
Он со вздохом погладил меня по голове, и мы вернулись в дом.
Свадьба была назначена на следующий месяц. Пока шла подготовка, я продолжала учебу. Как-то раз Кнеф объяснял мне, как верно перевязывать раны. Он усадил меня на стол, сел рядом и стал обматывать мою руку тканью.
– Вот так это делается, запомни, милая Неферу, – и он поцеловал мою руку. Мне это не понравилось. Что-то дурное было во взгляде Кнефа. – Теперь, пожалуйста, повтори перевязку сама.
Я сняла ткань и смущенно принялась бинтовать его руку.
– Неферу, я знаю, что ты не хочешь выходить замуж за Никтея. Он еще глупый мальчишка и не может оценить тебя по достоинству. У тебя есть не только женская красота, но и ум, которому позавидует любой мужчина.
– Никтей не будет запрещать мне учиться.
– Да, сейчас он говорит так, но после свадьбы наверняка не захочет расставаться надолго с красавицей-женой.
Я закончила перевязку и попросила оценить мою работу. Кнеф, как всегда, был щедр на похвалы.
– Знаешь, за твой труд ты заслуживаешь награды большей, чем слова.
Учитель попросил подождать его и ушел в свою комнату. Сердце бешено колотилось в груди, предупреждая об опасности. Но какая опасность могла исходить от моего доброго наставника? Мысли путались. Наконец Кнеф вернулся.
– Держи, милая Неферу, знай, как я ценю тебя, – он протянул мне золотой браслет, украшенный драгоценными камнями. – Я купил его недавно у знакомого ювелира.
Отвратительное, гадкое чувство охватило меня, когда из вежливости я приняла подарок. По возвращении домой я сначала хотела выбросить его. Потом побоялась, что Кнеф спросит, почему я не ношу браслет, и спрятала его в шкатулке с другими драгоценностями.
После этого случая учитель постоянно заводил разговор о том, каким плохим мужем будет его сын. Наконец я не выдержала и спросила Кнефа прямо:
– Ты считаешь, что мне не стоит выходить замуж за Никтея?
– Поверь моей мудрости, это так.
– Но наши семьи давно задумали породниться.
Кнеф остановился, отчего-то я испугалась, но вида не подала.
– Милая Неферу, ты такая умница, тебе не нужен глупый юнец. Тебе нужен человек, способный дать большее. Хорошему врачу важны не только знания, но и связи. Поддержка уважаемого обществом мужа станет надежной опорой.
– Ты хочешь жениться на мне?
– Не говори ничего, просто подумай об этом.
Думать было нечего. Я ждала ночи, когда смогу тайком поговорить с Никтеем. С девочкой-рабыней я передала записку своему жениху, и мы снова встретились у Нила.
– Неферу, не бойся, я верю тебе, – взволнованно говорил Никтей.
– Я не понимаю, почему Кнеф открыто не скажет о своем желании?
– Потому что твои родители не дадут согласия. Только если ты сама попросишь выдать тебя замуж за моего отца.
– Тогда нам не о чем переживать! – обрадовалась я.
– У нас есть повод для беспокойства. Отец пригрозил лишить меня наследства, но ты для меня дороже всех его земель и денег. А еще он подсунул мне документ и обманом заставил поставить подпись. Прости, Неферу, мне стоило быть умнее.
Никтей сел на землю и печально склонил голову. Я опустилась рядом и постаралась заглянуть ему в глаза:
– Мой дорогой, расскажи, не заставляй мою душу терзаться неведением.
– Это был донос на твоего отца.
– Что за глупости? За что можно донести на моего отца?
– За то, что он незаконно присвоил наши земли, использовал их для своего дела и получал прибыль от садов. В документе сказано, что я требую возмещения убытков, компенсации и судебных разбирательств. Твой отец будет не только разорен, но и подвергнут телесным наказаниям.
Новость потрясла меня, но я старалась не терять рассудка:
– Почему Кнеф до сих пор не отправил донос?
– Он не просто хочет опорочить меня в глазах твоих родителей, отец шантажом добивается твоего согласия.
– Я не понимаю, как такой добрый человек, врач, мой наставник… Как это возможно! Нам надо придумать, что делать.
Проговорив почти всю ночь, мы не придумали ничего лучше, чем выкрасть и уничтожить бумагу. Важные документы Кнеф хранил в своей комнате в потайном отделении стола. Днем за дверью в его спальню приглядывает раб, и, чтобы достать нужный свиток, необходимо было выманить Кнефа из комнаты ночью. Пожар или другая подобная диверсия привлекла бы всеобщее внимание, а нам нужно было действовать незаметно. К счастью, женщины с детьми спали в дальних комнатах, а рабы – в отдельном здании. На мужской половине сразу после ужина становилось пусто. Самая неприятная роль в нашем плане отводилась мне, ведь отвлекающим маневром должен был стать мой внезапный визит.
На другую ночь, как только маленькая рабыня принесла сообщение от Никтея, я отправилась в дом жениха.
– Неферу! – перебила ее Мейталь. – А если бы Кнеф набросился на тебя?
– Мы решили, что я всегда смогу закричать, тогда все сбегутся. Главное, не дать этому случиться до тех пор, пока Никтей не найдет свиток. Пройти в его спальню было нетрудно, последние годы я практически жила в их доме и отлично знала дорогу.
– Кто здесь! – воскликнул гадкий старик.
– Это я.
– Неферу? Что ты здесь…
– Я хочу поговорить с тобой, выйди в гостиную, – я прервала его и ушла в другую комнату. Вскоре появился Кнеф. Я увидела, как Никтей проскользнул в его спальню, и приготовилась к долгому разговору.
– Милая Неферу, почему ты здесь?
– Я хотела попросить тебя не отсылать донос на моего отца.
– Сообщи ему о своем желании выйти за меня, и я тут же сожгу свиток.
Я старалась тянуть время, объясняла, что это подло с его стороны, и ему должно быть стыдно плести интриги против соседа и лучшего друга, не говоря уже о родном сыне. Мы спорили, а Никтей все не выходил из спальни отца. Наконец Кнефу надоело повторять одно и то же, и он перешел к действию:
– Милая Неферу, ты сердишься на меня, но отчего-то ты пришла ко мне среди ночи.
– Я хотела, чтобы наша беседа осталась в тайне.
– Но мы день за днем проводим много времени наедине, зачем приходить в такой поздний час? Может быть, ты надеялась по-другому уговорить меня не отправлять донос?
Я почувствовала, как дыхание замерло в груди, а во рту пересохло. Мерзкий старик направлялся ко мне.
– Нет! Я закричу! – я спряталась за большим столом.
– Перестань, все можно решить прямо сейчас.
От ужаса мои руки дрожали, по щекам катились слезы. Я с щемящей тоской всматривалась в арку спальни, но Никтей так и не появлялся. Кнеф быстро направился ко мне. Я побежала, в темноте не заметила стула и, споткнувшись, упала. Гадкий старик попытался схватить меня, но я вскочила на ноги. Он прижал меня к стене. Рядом стоял столик. Не осознавая толком, что происходит, я схватила какую-то статуэтку и ударила Кнефа по голове. Старик упал.
– Кнеф… – тихо позвала я. Он не отвечал. Охваченная паникой, я наклонилась и нащупала крупный сосуд на его шее. Никаких признаков жизни, пульсации нет. Чтобы проверить дыхание, я наклонилась, уперлась ладонью в пол и тут же поскользнулась на теплой вязкой жидкости. Помимо моей воли я вскрикнула. Первым прибежал Никтей.
– Что? Что случилось? – вытаскивая меня из дома, шептал он.
– Никтей, прости! Прости! Я не хотела!
Мы прибежали на берег Нила. Оттуда хорошо было видно, как в доме Кнефа начали зажигаться огни.
– Неферу! Сейчас же расскажи, что там произошло!
– Кнеф побежал за мной, я испугалась, он схватил меня, там была статуэтка, на столе… – рыдания душили меня.
– Ты уверена, что он мертв?
Я кивнула.
– Ты должна вернуться домой.
– Я вся в крови.
– Никто не заметит в темноте.
– Нет, слишком поздно, посмотри, в моем доме тоже все проснулись. Ты прикасался к моей одежде, кровь Кнефа и на тебе. Нам надо бежать.
– Бежать… Ты права.
На ходу мы сочиняли план бегства. Нам понадобилась пара дней, чтобы дойти  до Абидоса. Там у Никтея были хорошие друзья, которые помогли нам добраться до Фив. В большом городе мы планировали взять себе другие имена и затеряться среди толпы.
Получив денежную помощь от приятелей Никтея, мы тут же отправились дальше. По дороге приходилось останавливаться в гостиницах на ночлег. Поначалу мы представлялись братом и сестрой и занимали раздельные комнаты. Однако вскоре деньги стали заканчиваться, и пришлось экономить. Я не хотела делить комнату с мужчиной, который мне не муж. Так нехватка денег заставила нас пожениться.
В день свадьбы, несмотря на все ужасы последних дней, мыслей о горе покинутых мной родителях, я была счастлива. Мой любимый болван с обезьяньей головой, наконец, стал моим любимым мужем.
Наутро после самой прекрасной ночи в моей жизни нас ожидало несчастье. От самого Фаюмского оазиса нас преследовали слуги Кнефа, и вот наконец они нашли нас.
Никтей, будучи юристом, прекрасно представлял последствия того, что мы совершили. Я молчала во время жестоких допросов – он рассказал все. Только вину взял на себя. По дороге домой, куда меня силой везли слуги Кнефа, я узнала, что Никтея осудили за мое похищение и убийство отца. Его приговорили к смертной казни… Я же говорю, – Неферу отвернулась, чтобы скрыть подступающие слезы, – болван с обезьяньей головой… Как же я его любила. И сейчас люблю.
Меня вернули родителям. Помню, как зашла в свою комнату. Она казалась мне такой чужой. На сундуке лежала механическая кукла, которую подарил мне Никтей. Все последние дни я находилась в замешательстве, краски вокруг померкли, ничего меня не трогало.  И вот внезапно меня охватило такое отчаянье! Я взяла куклу в руки и стала прижимать к сердцу, целовать, шептать, как я люблю Никтея, будто так мой милый муж сможет услышать меня в царстве мертвых.
В этот момент в комнату вошла мать. Со дня моего возвращения она ходила за мной по пятам.
– Ах ты бессовестная! По убийце горюешь! – в очередной раз набросилась она на меня с обвинениями. – Как ты могла сбежать с ним? Он написал донос на твоего отца, а своего… Ответь мне, наконец, как ты могла!
– Никтей не виноват, он не писал доносов, – сквозь рыдания повторяла я. – Он вообще ни в чем не виноват! Это все я! Я убила проклятого Кнефа!
Мать одной рукой схватила меня за волосы, другой попыталась вырвать куклу. Я вцепилась в игрушку с такой силой, что чуть не сломала ее.
– Ну что с тобой делать, – в бессилии отпустила меня мать. – Хорошо, что про твои ночные прогулки нам сообщила девочка.
– Девочка? – мой разум внезапно просветлел. – Моя маленькая рабыня?
– Да.
– Мама, – сказала я, внезапно успокоившись, – я готова признать, что была неправа. Мне не стоило убегать с Никтеем. Он ведь доносчик и… и убийца.
Мать с облегчением вздохнула.
– Я соглашусь с любой судьбой, с любым наказанием, которое ты для меня выберешь.
– Милая Неферу, я не хочу тебя наказывать. Ты и так себя наказала. Весь город знает о твоем побеге, трудно будет найти тебе приличного мужа. Пойми, никому не нужна взбалмошная жена. Теперь ты будешь вести себя примерно и докажешь, что случившееся – глупая ошибка, которую ты больше не повторишь.
– Хорошо.
Мать ушла, а я вызвала к себе маленькую рабыню.
В комнату вошла худенькая девочка лет семи и выжидательно посмотрела на меня. Вот она передо мной. Хрупкая, слабая, почти не человек – рабыня. Это ее болтливый язык виновен в смерти моего любимого.
– Подойди.
Рабыня послушно подошла ко мне.
«Какая тонкая шея держит ее глупую голову», – подумала я. Мои руки приготовились к рывку, но помешала кукла – я чуть не уронила ее и тут же опомнилась. Что за страшное злодеяние я намеревалась совершить!
За окном зашумел ветер, засыпая подоконник песком. Когда-то мой болван с обезьяньей головой выбросил такую же куклу в окно башни нашего дома…
– Держи, это подарок.
Девочка улыбнулась, робко взяла куклу из моих рук и поблагодарила. Я вышла из комнаты и поднялась в башню. «Теперь нет жизни и во мне. Я словно механическая кукла. Моя душа уже ушла вслед за любимым в царство Осириса», – думала я. Затем без страха высунулась в небольшое окно, распахнула объятья шумным водам Нила и полетела вниз, как когда-то моя бедная кукла.

Свидетельство о публикации №8756 от 16.09.2025 в 12:55:44

Войдите или зарегистрируйтесь что бы оставить отзыв.

Еще никто не оставил отзыв к этому произведению.